— Нола, — сказал он. Его голос был спокойным и серьезным. — Игранзи говорит, вы с Ченн дружили. Мне жаль, что ты ее потеряла.
Но его глаза спокойными не были. Такие же сине-черные, как у Ченн, они, казалось, пульсировали, а золотистый центр был таким ярким, что я отвернулась.
— Спасибо, — ответила я, глядя на его рот. Верхняя губа была тонкой, нижняя — полной, а зубы — ровными и белыми.
— Я послала за тобой, как только Орло пришел, — сказала Игранзи, — чтобы мы вместе послушали его историю. — В ее словах не было ничего странного, но за их медленными, трудными окончаниями я услышала колебания. — Я предложила ему пройти в комнату Хозяйки, но он отказался.
— Мне лучше у дерева прорицателей, чем в мягком кресле, — сказал он, и я улыбнулась. Кресла в комнате Хозяйки были жесткими и комковатыми.
— Это дерево не такое величественное, как во дворце. — Игранзи не улыбалась, поэтому ее слова не звучали, как восхищение.
А Орло улыбнулся.
— В замке их несколько, все величественные, но это… — Он положил ладонь на кору и слегка согнул пальцы. — Это прекрасное дерево. С такой… утонченной листвой.
— Хм, — сказала Игранзи. Она медленно опустилась на камень и посмотрела на Орло. — Хватит о деревьях. Расскажи нам о Ченн.
Орло недолго колебался, опустив глаза. Он поковырял землю ногой, как часто делал Бардрем.
— Это непросто, — начал он и взглянул на меня. — Это непростая история, и некоторых ее частей я стыжусь. Но вы должны ее услышать.
— Да, — сказала Игранзи. — Должны.
Он кивнул. Теперь он не улыбался.
— Я только начал обучать детей-провидцев, когда в замке появилась Ченн. Примерно девять лет назад. Тогда ей было четыре или пять лет.
«А сколько лет тебе?», подумала я и покраснела, словно произнесла это вслух. Он выглядел молодым, если не считать морщин на лбу и вокруг глаз, хотя они могли возникнуть из-за прорицаний, а не от возраста. Я напомнила себе о Ченн и попыталась представить ее ребенком в высоком, обдуваемом ветрами замке.
— Она родилась в богатой семье и была всеобщей любимицей, очень упрямой, но ее навыки росли, а характер развивался. Ее глаза всегда сияли, какими бы тяжелыми не были видения или сложными — уроки. Ученики восхищались ею. Как и один из учителей, мастер Прандел. — Он нахмурился и взглянул на листья, которые теперь, когда солнце уходило, стали темно-зелеными. — Это первая причина для стыда: я был обязан действовать. Я видел его желание. Ей исполнилось всего двенадцать, и я должен был поговорить с ним или пойти к мастеру Телдару… но не сделал этого. Мне казалось, страсть Прандела пройдет; или, быть может, я надеялся, что ее заметит кто-то другой, или думал еще что-нибудь такое же трусливое. — Орло покачал головой и провел рукой по волосам, которые сразу поднялись обратно.