Мэргэрит резко крутанулся на стуле, придвигая его ближе к кушетке.
— Вот досада! — воскликнул он. — Как же я мог забыть!
— Я прошу тебя, умоляю! — гнул свое Постэвару. — Сделай усилие памяти! Ты даже не представляешь, какую мне окажешь услугу. Может, ты вспомнишь попозже, когда я уйду. Я оставлю тебе свой телефон в здешнем отеле и цюрихский. Звони в любой момент. Вопрос насущнейший!
Мэргэрит слушал уже рассеянно, потирая правой рукой то одно, то другое колено.
— Однако же, — с внезапным раздражением проговорил он, — я не совсем понимаю, в чем может заключаться моя помощь…
— Если ты вспомнишь, о ком идет речь, ты вспомнишь и все остальное: помирились они или нет, живы они или нет и все прочее… Для меня это крайне, крайне важно! — патетически повторил Постэвару.
Тут под окнами раздались шаги, и Мэргэрит сорвался с места, чтобы открыть дверь.
— Слава тебе Господи, — пробормотал он.
Постэвару в смущении встал и вышел на середину комнаты.
— Вот и долгожданный господин Ефтимие, — представил Мэргэрит. — А это — Ионел Постэвару… мой однокашник по лицею Святого Саввы, — присовокупил он с улыбкой.
Ефтимие пожал бывшему лицеисту руку, пытливо и даже строго заглянув ему в глаза.
— Рад познакомиться, — сказал он, опускаясь в кресло, которое пододвинул ему хозяин. — Вы, я вижу, предпочитаете кушетку, — добавил он, не спуская глаз с Постэвару.
— Меня усадил сюда наш милый хозяин, — стал оправдываться Постэвару. — Вообще-то…
— Значит, лицей Святого Саввы, — перебил его Ефтимие. — Какой лицей! — воскликнул он, поудобнее откидываясь на спинку кресла. — Оттуда все и пошло. Не далее как неделю назад рассуждали об этом с доктором Тэушаном. Какого рожна ему понадобилось говорить молокососам, четырнадцати-пятнадцатилетним мальчишкам, про такую штуку, как тень лилии в раю? Ведь с этого все и пошло…
Постэвару почувствовал, что краснеет, и сконфуженно полез за платком. Поднять глаза на хозяина, который пытался саркастически рассмеяться, он не посмел.
— Я не знал, — начал Мэргэрит отчетливо, — я не знал за тобой привычки подслушивать под дверью, прежде чем нажать на кнопку звонка.
— О чем ты? — спокойно откликнулся Ефтимие. — Кто подслушивает под дверью?
— О чем? А как же с тенью лилии в раю?
— Да это мы с доктором Тэушаном на прошлой неделе, пока ждали в метро…
И оба согласились, что с его стороны было довольно-таки глупо…
Постэвару взглянул наконец на Мэргэрита и решительно встал с кушетки.
— Позвольте мне, — вмешался он. — Прошу прощенья, что я вас перебиваю, но, должен признаться, я потрясен не меньше, чем Мэргэрит. Потому что — он подтвердит — я приехал к нему (а мы не виделись с марта тридцать девятого), я приехал, повторяю, специально из-за этой фразы: