Ее передернуло, и Найтли ощутил укол совести за все сплетни, которые он напечатал. Правда, это принесло ему состояние, которое может стать спасением Марсденов. Какая ирония!
— Вы интригуете меня, леди Марсден, — сказал он вслух, ничуть не солгав. Вокруг нее сплеталась толстая паутина тайн и слухов. Вероятно, Джулиана была бы вне себя, присутствуй она при этом разговоре.
— Можете звать меня Лидией, хотя злые языки опять начнут болтать, — сухо улыбнулась она.
— Вы не ответили, как относитесь к моему ухаживанию, — напомнил Найтли.
— Я в восторге от того, что вы снова упомянули об этом, после всего, в чем я только сейчас призналась.
— Буду откровенен с вами, леди Лидия. Я не собираюсь делать вид, будто это брак по любви. Вы и ваш брат будете пользоваться моими деньгами, а политическая карьера вашего брата взлетит ввысь, благодаря моему влиянию. Я же хочу получить доступ в высшее общество. Это будет брак по расчету, но мы сможем поладить.
Его предложение претендовало на титул «наименее романтичное из всех» или «худшее». Но он снова сказал правду.
Леди Лидия вскинула голову:
— А что, если я хочу брака по любви?!
Внутренняя разведка
Ввиду нехватки сотрудников закрылись две газеты: «Сосайети кроникл» и «Титл-Тэтл». Многие авторы были арестованы за сомнительные журналистские методы после расследования лорда Марсдена.
«Лондон уикли»
Издательство «Лондон уикли»
Леди Лидия не ответила «да». Но и «нет» не сказала. Его судьба сейчас была в руках обедневшей аристократки, желавшей выйти замуж по любви, возможно, за небогатого таинственного любовника.
Но существовала еще и Аннабел.
Он постоянно возвращался мыслями к ней.
По-прежнему ощущал вкус ее губ на губах, сколько бы ни пил вина и бренди.
Час был поздним, но Найтли все еще сидел за письменным столом.
Свечи почти догорели. Его внимания ждала стопка статей, а он ничего не мог делать. Его терзал лежавший наверху лист бумаги. Дорогая Аннабел…
Милостивый Боже, Аннабел…
«Это всего лишь газетная статья».
Какая-то женская болтовня, появившаяся на странице семнадцатой, между рекламой сомнительных снадобий и галантерейных товаров.
По крайней мере так он твердил себе, хотя прекрасно понимал, что в колонке Дорогой Аннабел живут надежды и мечты прекрасной женщины. Поток душераздирающих признаний, изложенных девическим почерком. Любовная история, тронувшая едва ли не каждого лондонца.
Найтли поднял листок, полный решимости проверить правописание и стиль.
Напишет ли она об их поцелуе? Если напишет…
Он развалился на стуле и нервно запустил пальцы в волосы.