— Я пыталась, — ответила она тоскливо… Ведь храбрость и отвага дались ей нелегко. Это был сознательный, намеренный поступок. И с каждым новым успехом ей приходилось вступать в битву со Старой Аннабел, которая так и не исчезла до конца.
Старая Аннабел никогда не ссорилась с подругами. Но ведь и Найтли никогда не приезжал к Старой Аннабел.
— Я знаю, что вы пытались. Так усердно, что теперь каждую неделю мы печатаем четыре тысячи дополнительных экземпляров, — улыбнулся Найтли.
Обычный тираж был десять — двенадцать тысяч. Теперь же он взлетел до шестнадцати. Это действительно хорошо. И она позволила себе насладиться новостью.
Оба поморщились, услышав громкий лязг на кухне и вопли Бланш, устремившейся в глубь дома.
Найтли встал и закрыл дверь. Аннабел не возразила.
— Вы не ответили на мой вопрос, — настаивал Найтли, подходя к ней. — Насчет Джулианы. Мое извинение…
— Я повздорила с ними, — пожала Аннабел плечами. — Они считают меня дурой. И я определенно чувствую себя таковой. Не хочу об этом говорить. Не могу.
Найтли шагнул к ней, осторожно приподнял подбородок, чтобы заглянуть в голубые глаза.
— Ничего не говорите, Аннабел, — пробормотал он, опуская голову.
И поцеловал ее.
Найтли. Поцеловал. Ее.
В один из худших дней ее жизни.
Сначала она ощутила жар его губ. Его близости. Это была особенная жара, невыносимая, дающая жизнь буйному пламени.
Теперь, согревшись, Аннабел поняла, как долго пребывала в холоде.
Теплая мужская ладонь на ее щеке, тепло его тела, окутавшее ее, и тепло от губ на ее губах.
Началось с нежного прикосновения. И перед глазами Аннабел засияли звезды. Ее первый поцелуй. Единственный в жизни. Поцелуй любимого мужчины. Только одно это уже стоило долгого ожидания.
Да, кроме наслаждения и звезд в глазах она чувствовала нечто вроде торжества. Аннабел ждала этого. Боролась за это. Заслужила это. И будет наслаждаться каждой восхитительной минутой.
Но тут поцелуй стал другим. Найтли раздвинул ее губы губами. Ее податливые губы…
Он безмолвно требовал подчинения, и она подчинилась, поскольку безгранично доверяла ему и самозабвенно следовала любому приказу. Аннабел понятия не имела, к чему это приведет, но знала, что не попадет в рай в одиночку.
Поцелуй был совсем не таким, как она представляла. Не представляла такого волшебства. Она впустила его. И осмелилась упиваться его вкусом. Совсем как он — ее…
Аннабел вздохнула, и он поймал этот вздох губами. Вздох полного удовлетворения. Нет, не полного. Это был вздох полного наслаждения, испытанного впервые в жизни. Вздох, который мог вызвать только Найтли.