Тем страшней было увидеть несущегося навстречу полковника Кудыкина и двух солдат, а за их спинами поднимающийся к небу клуб белого дыма. В растерянности Костя остановился и выпрямился в полный рост. Поэтому хорошо видел, как из белой клубящейся стены выбежал Сафроненко, перешел на шаг, покачиваясь из стороны в сторону точно пьяный, потом схватился за горло и упал навзничь.
– Назад! – страшным голосом заорал Кудыкин, буквально налетая на Костю. – Газ! Они применили газ!
Полковник и два солдата промчались мимо Кости, и тогда он тоже сообразил, что следует делать дальше, неловко повернулся и бросился бежать, с ужасом понимая, что оказался внезапно в арьергарде отступающего отряда. Причем отряда, который только что был почти полностью уничтожен.
Страх придал силы, а едва ощутимый незнакомый пряный аромат подействовал настолько стимулирующе, что к штабному вагону Костя прибежал одним из первых.
– Быстро, матьвашу! – орал Кудыкин, подпихивая Костю и солдат вверх по лестнице, умудряясь одновременно размахивать зажатой в руке рацией. – Вагоны на рециркуляцию! Герметизировать! Пулеметчиков и наблюдателей с крыши убрать! Химическая тревога! Противник применил газ!
Костя и не заметил, как снова оказался в штабном вагоне. Тяжело дыша, он упал в кресло и только тогда начал понемногу приходить в себя, осознавая весь кошмар происходящего. Кудыкин отдавал приказы, но при этом тяжело, с хрипом кашлял. Кашлял и один из трех уцелевших солдат, причем вскоре его даже увели в другой вагон, под присмотр медика. Обстрел поезда практически прекратился, зато за окном проплывали клочья белого дыма.
– Вот гады, – тяжело выдохнул Кудыкин, обессиленно опускаясь в свое кресло.
– Готов начать движение, – сипло сказал динамик селекторной связи, и Костя догадался, что Миха все-таки привел в чувство машиниста.
– Давай, Иваныч, трогай, – сказал Кудыкин.
– Никого не осталось снаружи? – спросил Иваныч.
– Все, кто остался, уже не нуждаются в поезде, – мрачно сказал Кудыкин, глядя, как окна затягивает белой пеленой. – Да шевелись! Эта дрянь на броню оседает – получим потом вторичные отравления!
Поезд вздрогнул, качнулся и принялся медленно набирать ход. В дверях появилась Марина, за ее спиной виднелось перепуганное лицо Наташки.
– Живой? – тревожно спросила Марина Костю и, получив в ответ слабый кивок, сразу же направила к небольшому кухонному закутку, где стояли кружки, чайник и маняще блестел обычный кухонный кран.
Костя вдруг понял, что во рту буквально все пересохло, и, если бы не слабость, он, наверное, бы давно уже пил прямо из крана. Марина принесла Косте воды в кружке и, удостоверившись, что с оператором все в порядке, перешла к полковнику Кудыкину, которому медик оставил какие-то таблетки.