— Я тоже, я в Пико-Ривере был, у невесты, у Зоретты. В пул играешь? Как у тебя с массе?
— Как обычно, амбивалентно.
— Разбиваю.
Бильярдный стол на время стал ареной вертлявых траекторий, а рабочей поверхности его то и дело грозили кии, вгоняемые под крутыми углами, пока хозяйка миссис Пиксли не подобралась к Доку и Борису с мрачной улыбкой на лице и обрезом в руке и заведение не окутала тишь.
— Видите табличку над баром, ребятки? Если читать не можете, я с радостью озвучу.
— Ой, ладно вам, мы ж никого не обижаем.
— Мне плевать, вам с дружочком придётся покинуть помещение, сейчас же. Тут не в замене войлока дело, просто я лично терпеть не могу массе.
Док огляделся, ища глазами Клэнси, и увидел её в кабинке — она увлечённо беседовала с двумя мотоциклистами той разновидности, которую мамочки обычно не одобряют.
— Она сама отлично о себе позаботится, — сказал Борис, — её всегда пёрло от двух за раз, а тут, похоже, у неё удачный вечер. Пошли, грузовик у меня на стоянке.
Голова Дока теперь неизбежно бурлила похабными картинками, и он вышел за Борисом наружу, к «доджу-пауэр-уэгону» 1946 года, пёстро раскрашенному в хаки и серую грунтовку. Они влезли в кабину, и Борис некоторое время посидел, озирая стоянку.
— Думаешь, мы их там убедили? Я прикидываю, лишняя паранойя никому не вредит.
— Насколько это круто — то, о чём мы говорим? — Док подкурил им пару «Холодков».
— Скажи мне, компадре, строго между нами — ты когда-нибудь кого убивал?
— Самооборона, постоянно. Намеренно — эй, да разве ж упомнишь. А ты?
— Сейчас при себе?
— Мы ждём гостей?
— Если просидишь сколько-то в Отделении Особых Нужд, — пояснил Борис, — создаётся впечатление, что такой, кому надо замочить твою жопу, найдётся всегда.
Док кивнул.
— С этими хипповскими прикидами штука в том, — задирая одну манжету клешей, под которой обнаружилась небольшая короткоствольная «модель-27», — что туда почти помещается «хеклер-унд-кох», если надо.
— Опасный ты омбре,[44] это я вижу, для меня — слишком опасный, поэтому, наверно, лучше, если я сразу всё выложу. — Док приготовился выпрыгивать и тикать, но Борис продолжал: — По правде, Глена пришили хладнокровно. Его не должно было там быть, когда за Мики пришли. Всех смазали, в тот день на дежурстве был Шайб Бобертон, план был — впустить их за дверь и слинять, но Шайб в последний миг зассал и поменялся сменами с Гленом, вот только Глену он не сказал, что будет, просто свалил.
— Этот ваш Шайб — ты знаешь, куда он делся?
— В Вегас, наверно. Шайб думает, там его прикроют.
— Очень бы неплохо с ним побеседовать. Всё это несколько озадачивает. Скажем, к примеру, что у Мики неприятности.