Они набирали высоту, довольные хорошо выполненной работой. "Юнкерс" застыл на земле перекошенной горящей каракатицей. Вражеский пилот все же успел посадить обреченную машину на берег, и теперь ее команда торопилась убежать подальше, пока не взорвались баки. Наших летчиков это не волновало, снова обойдя Таганрог стороной, они уходили на восток. Над линией фронта их обстреляли. Трассирующие пули пересекли пространство недалеко от саблинского "Яка" и исчезли в облаках. Пришлось им взмывать вверх и несколько минут лететь в серой пелене облачности и, лишь затем, осторожно снижаться.
Вскоре появился аэродром подскока, "Як" запрыгал по неровной полосе и, поднимая тучу пыли, порулил к деревьям. Виктор вылез из кабины и облегченно рассмеялся. Натруженная шея неприятно ныла, напряжение вылета отпускало медленно, неохотно. Отдал шлемофон технику, потянулся за папиросой.
— Палыч, место нашли рыбное, — затягиваясь, сообщил он механику, — командир во-от такую щуку поймал…
Наступил июль. Стало гораздо жарче, степь пожелтела и выгорела от беспощадного зноя. Над дорогами висели облака пыли, люди старались спрятаться в тень, но жара донимала и там. Все, не занятые службой, старались обосноваться на берегу реки, но и та обмелела, уменьшившись мало не вдвое.
Виктор сидел под крылом "Яка" и обливался потом. У него по плану сегодня был пятнадцатиминутный тренировочный вылет, вот только в его ожидании легко можно было получить солнечный удар. Чуть прихрамывая, подошел Сашка Литвинов. Тоже забрался в тень, протянул холодную флягу с водой.
— Держи. Только с колодца. Не успела еще…
Виктор благодарно кивнул. Вода моментально проступила пóтом, но стало чуть легче.
— Как жена? Пишет? — спросил Сашка.
— Да вот, чего-то вторую неделю ни строчки. Может почта задерживает…
Литвинов помолчал, потом как-то несмело произнес:
— Я вот попросить хотел… Дело такое… сейчас же ты на тренировку летишь?
— Лечу. Только тут раньше изжаришься.
— Слушай. А можно я за тебя слетаю, — умоляюще зашептал Сашка. — Очень надо!
— Да ты чего, Саш? — Виктор оторопел. — Это же "Як", а не У-2. Скорости другие, все другое. Разобьешься и меня под монастырь подведешь…
— Не подведу, не подведу, — жарко заговорил Литвинов, — мне бы разок попробовать, силы свои оценить. Ты же знаешь, сколько я на "МиГе" летал! А на У-2 почти каждый день в небе, то туда, то сюда. А я на истребитель хочу, снова фашистов бить… Это же вы с Игорем мне написали, что без ноги летать можно! Так выручи…
Виктор вспомнил читанную когда-то в прошлой жизни книгу про безногого летчика – Мересьева. У того не было обеих ног, однако он, после упорных тренировок, сумел вернуться в небо и воевал на истребителе, сбивал фашистов и, если верить книге, то делал он это прямо сейчас. Наверняка Сашка тоже сможет, раньше он был сильным летчиком, да и сейчас без проблем летает на У-2. Вот только что будет, если он разобьется? Литвинов давно уже летает на У-2, отвык от истребительных скоростей. Ведь даже спарки нет чтобы вывезти, подсказать, подправить. Чуть ошибется и привет, земля, плюс еще ступня эта деревянная. И хорошо еще, если дело кончится просто аварией. В любом случае Виктора за такое по голове не погладят. Но и Сашке отказывать не хочется, вон, как глаза горят. Эх, была бы спарка…