Утром Ольга бесшумно убрела на работу. Вещи ее остались на своих местах — теперь уже и впрямь на СВОИХ. Только зубная щетка переместилась из футляра в пластмассовую кружечку, разделив одиночество товарки, ранее служившей Леониду и никого кроме него не знавшей.
Глядя во двор, Леонид пальцами мял виски, силясь прогнать сон, надеясь по-новому осмыслить произошедшее вчерашним вечером. Хрипун, кричавший под окнами, взял тайм-аут, присев на скамеечку, уныло принялся разглядывать узловатые руки. У него тоже были свои проблемы, возможно, связанные с той самой Катей, которую он столь долго и безответно звал. Леонид отошел от окна, бесцельно забродил по комнатам. Ситуация с Ольгой и Саней застала его врасплох. Вернее сказать, к ссорам Пантелеевых он давно привык, но чтобы вот так — жена друга и внезапно у него под одеялом — этого он, конечно, не ожидал.
А главное — что делается в подобных случаях? Что полагается делать?…
Леонид сердито кривил губы, ругая попеременно то Ольгу, то Саньку. Саньку — за дряблость характера, Ольгу — за своенравную распущенность. И одновременно было жаль обоих. Санька действительно любил и потому был по-настоящему несчастен, Ольга, вероятно, не любила, но, уступив, обрекла на несчастье и себя. Должны ли что-нибудь любимые любящим? Видимо, да. Но кто определит меру этого долга?
— Катя!… Кать!…
Леонид метнулся к окну. Спектакль возобновился. Собравшись с силами, сутулый старикан вновь взывал к своей невидимой пассии. Кто знает, может, накануне он ударил ее особенно неловко. И за это теперь просил прощение. Его «Катя» не было зовом, — слитые воедино, вопли походили на некую серенаду — особую российскую серенаду, умоляющую о снисходительности, обращенную к сердцу, а не к слуху…
И почему-то вспомнилась Зина-Зиночка, бедная несчастная девчушка, которая в отличие от Ольги готова была терпеть все личные невзгоды. И десять лет, и сто… Леонид нахмурился. Не стоило Ольге рассказывать о ней. Ох, не стоило! Но ведь рассказала! Зачем?…
Леонид похолодел. Заноза, которой не было еще вчера, тревожно шевельнулась под сердцем. Ольга что-то о нем знала. Может быть, уже давно.
* * *
Собрать информацию о «деспоте», допекающем Зиночку, не составило труда. Кое-какой опыт у Леонида по этой части уже имелся. На все про все он затратил не более получаса. Адрес, род занятий, семейные подробности. У деспота и впрямь оказались жена и сын, но жил с ними он почему-то раздельно. Впрочем, на вопрос «почему» Леонид тоже попытался ответить. С деспотами трудно сосуществовать, осьминожьи объятия — штука неласковая. Угодившим в западню представляется выбор: либо попробовать вырваться, либо задыхаться в течение всей жизни. «Деспоту» очевидно досталась женушка с характером. Оттого, может, и возникла на его горизонте наивная Зиночка. Щупальца вскинулись навстречу, Зиночка оказалась в плену…