— А что это такое?
— По-турецки «свет очей». Свет очей падишаха.
— То есть когда султан хотел…
— …совокупиться с какой-нибудь карие, она становилась гёдзе. Я их называла «новенькими свежими куло для старого толстяка». Это место похоже на бордель для единственного клиента. Однажды… он выбрал Селию.
— И что было дальше?
— Моей подруге это не пришлось по душе, — процедила Аннетта. — Я отдала ей свой заработок за целый месяц, подкупить одну из старых карие, чтобы та хорошо ее подготовила. Думаешь, Селия меня поблагодарила? О нет, нет и еще раз нет! Сжалась в комок, будто одна мысль о встрече с султаном причиняла ей боль. «А ты не можешь пойти? — твердила она. — Занять мое место?»
Евфемия завороженно глядела Аннетте в глаза. А та вошла во вкус.
— А я ей говорила: «Ты что, с ума сошла? Не понимаешь, что это значит? Не видишь, как все стали на тебя смотреть? Нам выпал редкий шанс, и все в твоих руках, carissima[27]. Поэтому ты уж постарайся».
— Она понравилась султану?
— Да, но недостаточно. Он дважды приглашал ее к себе, но соперница переходила дорогу…
Аннетта замолчала, не зная, как объяснить то, что произошло дальше.
— Ну? — не стерпела Евфемия.
— Потом одно событие положило конец всем нашим надеждам.
— Что же случилось?
— Селия узнала, что ее возлюбленный живет в Константинополе. Торговец был здесь с английским послом незадолго до того, как мы отправились в то роковое плавание. Но дела затянулись, и ее жених все еще не вернулся в Англию. — Аннетта недоверчиво покачала головой. — Мало того — santissima Madonna! — мужчина узнал, что его невеста не утонула, как все думали, а заточена во дворце султана, прямо под носом! Он, наверное, каждый день смотрел на крыши и верхушки деревьев гарема с другого берега Босфора, где живут иностранные торговцы.
— Но как она узнала об этом? Возлюбленный прислал записку? — нетерпеливо перебила ее Евфемия.
— Записку?! От мужчины, тем более христианина, одной из женщин падишаха! Нет, это безумие. Он знал, что ни записку, ни послание на словах передать не удастся. Поэтому прислал предмет, который могла узнать только Селия. И она все поняла.
— Что же он прислал?
— Странный инструмент, который всегда носил с собой. По-моему, Селия называла его компендиумом. В нем был тайник с портретом моей подруги. Она открыла вещицу, — Аннетта печально покачала головой, — увидела миниатюру. И я тоже.
— Poverina! Несчастная! — вздохнула Евфемия.
— Да, несчастная. Я предупреждала Селию, но она не слушала. С того момента она совсем потеряла покой. Только о женихе и думала. Я испугалась, что теперь подруга совсем зачахнет. А потом она совершила самую большую ошибку в своей жизни: показала компендиум еще одному человеку. И не кому-нибудь, а валиде! Боже мой! Думаю, еще и рассказала всю правду. — Аннетта закрыла руками лицо, сильно потерла глаза.