С тех пор в гостинице «Октябрьская» коридорные меня уважают.
Оставалось полчаса до моего первого прямого телеэфира — в программе «Час пик». Я волновался, а немолодая гримерша все что-то рисовала у меня на лице. Наконец я не выдержал: давайте, говорю, уже запудрим, что есть, да и в кадр?
— Погоди, — что-то прорисовывая возле моего глаза, ответила пожилая останкинская гримерша, — сейчас ты у меня будешь красивый, как Саддам Хусейн!
Тель-Авив, пляж. Вижу: узнал меня старенький старичок. Прошел мимо, конспиративно кося глазом, постоял сбоку, рассмотрел, прошел в обратную сторону, исчез.
Вернулся с группой бабушек.
Все вместе они рассмотрели меня еще внимательнее, а потом случился дивный еврейский диалог из четырех букв.
— Ну? — торжествующе спросил старичок.
И одна бабушка огласила общий вердикт:
— Он!
Гуляю как-то со своим лабрадором. Рядом на дорожке — немолодая дама с собачкой…
— А вы, — говорит, — похожи на Шендеровича.
— Знаю.
— Просто одно лицо!
— Да-да, — говорю. — И отпечатки пальцев его.
Дама вдруг мрачнеет и — надменно так:
— Много о себе понимаете!
…бывают разные.
На Триумфальной площади во время митинга меня узнал сержант из милицейского оцепления. Они выдавливали нас с площади, норовя размазать о зал имени Чайковского. И вот, как раз в процессе размазывания, сержант вдруг радостно объявил:
— Ой, я вас знаю!
И без отрыва от производства, попросил:
— Дайте автограф для моего отца. Он такой ваш поклонник!
Я чуть не процитировал ему подражание Владимиру Вишневскому: «Скажи отцу, чтоб впредь предохранялся…».
Сочи, фестиваль «Кинотавр». В баре меня узнает девушка (в данном случае это — профессия). Смотрит на меня и мучается: где-то видела, но где? Наконец:
— Мы с вами знакомы?
Я говорю: еще нет.
— А вы в прошлом году тут были?
— Нет, — говорю.
— А в Дагомысе?
Она начала перебирать места работы, но я не сознавался.
— Ну где я вас видела? — спросила девушка, уже с некоторой обидой в голосе.
Я мысленно расправил плечи и намекнул, предвкушая сладость узнавания:
— Ну-у… может быть, в телевизоре…
Лицо девушки просветлело, и она в восторге выдохнула:
— Глоба!
…меня путают регулярно. Однажды чуть не осчастливили по ошибке.
— Павел, — говорила девушка, прислонясь ко мне под воздействием правильно вставших звезд и изрядной дозы красного полусладкого, — я смотрела гороскоп, мы так подходим друг другу…
Глобе наше сходство обходится дороже: со мной-то норовят поговорить девушки, и про звезды, а с ним — мужчины, и про Путина!