Неожиданно напор врага ослаб, и гвардейцы непроизвольно замедлили шаг, с недоумением оглядываясь вокруг. А Лейнолас вдруг почувствовал, как на него повеяло холодом, а затем навалилась волна липкого противного страха, заставившего его вжать голову в плечи.
Отец, стоявший рядом, вскинул голову и обессиленно оперся на посох.
– Этого я не ожидал, – прошептал он, вглядываясь в застывшие ряды врагов, позади которых молодой эльф различил группу конников.
Ряды противника разомкнулись, и перед ощетинившейся мечами и копьями группой эльфов появилась четверка всадников. Трое из них были в обычных черных доспехах, как и большинство воинов Тьмы, и от остальных их отличали лишь золотистые вставки на грудных щитках доспехов. Последний же был одет в необычный доспех, состоящий из, казалось, странно пересекающихся, геометрически разных пластин, которые к тому же постоянно изменяли свою форму. У Лейноласа создалось впечатление, что доспех шевелится и живет своей жизнью, он непроизвольно сглотнул, почувствовав тошноту и отвращение, с облегчением заметив, что голова этого воина закрыта обычным цилиндрическим шлемом, почему-то показалось, что вида лица его он не выдержит. А еще он почувствовал, что это создание глубоко чужеродно его миру, оно не зло, оно чужеродно, хотя нет, зло или… Молодой маг мотнул головой и, с трудом оторвав взгляд от странного воина, огляделся. Судя по побледневшим лицам солдат, по тому, как они судорожно сжимали оружие, не только он почувствовал это.
Отец тяжело вздохнул и, резко выпрямившись, уверенно направился к всадникам, но вдруг остановился и, оглянувшись, бросил взгляд на сына и прошептал:
– Беги, Лейнолас, беги. Беги что есть мочи, сын. Я задержу.
Молодой эльф опешил, а его отец развернулся и неспешно пошел дальше. Сидящий же на коне воин развернул свою голову в шлеме и взглянул на Лейноласа.
Он не помнил, как бежал. Огненный взгляд, увиденный им в узкой прорези шлема, гнал его прочь от места последнего сражения его отца. Сзади громыхало и сверкало.
Он так и не смог выяснить, что произошло на поле боя после его бегства. Из королевской гвардии не уцелел никто, а на месте этой битвы до сих пор ничего не растет и не живет. Однако наступление войск Мрака после этого боя замедлилось, и эльфы успели опомниться и вместе с союзниками достойно встретили врага на равнинах Предгорья.
Однако его мать ненадолго пережила отца, за два года она медленно угасла и, в конце концов, ушла. После случившегося он мало виделся с ней, стыдясь смотреть ей в глаза, чтобы не увидеть в них презрения. И Лейноласу до сих пор казалось, что она не простила ему его бегство. Но больше всего его не мог простить он сам. После смерти матери он ушел из столицы и многие годы провел на границе с Королевством Мрака, заслужив признание солдат и ненависть врагов. Лишь неожиданный выбор Советом магов его своей главой заставил Лейноласа вернуться в цивилизацию.