— Я снова бесцветна, — простонала я, спрятав раскрасневшееся лицо в ладонях.
— Я могу оставить тебя одну, — предложил мужчина. Видимо потоки соленой воды его смутили, очевидно, он не ожидал, что финал моей истории будет столь печален.
— Лучше уйду я. Хочу немного пожалеть себя, — произнесла я еле слышно и поплелась в келью, оставив моего учителя-мучителя в одиночестве.
Вторую половину дня я провела в постели. Почему-то я знала, что он наблюдает за мной через камеру. Я почувствовала его беспокойство за обедом, и мне было приятен этот факт. Процесс «жаления» длился недолго. После раздумий я пришла к выводу, что горевать глупо, это словно делать искусственное дыхание шкуре медведя, распластанной у камина. Понимая, что мой эмоциональный иммунитет слишком ослаблен, я вдруг захотела еще порцию витамина «цэ». Вспомнив про оранжевый полет через пропасть, в которой кипело удовольствие, я снова направилась в путь по уже знакомому маршруту. Меня не смущало подглядывающее око под потолком, и я не выключила свет. Наоборот, мое тело откликалось мурашками на мысль о том, что загадочный мужчина в маске наблюдает за моим рукоблудием.
Утром за мной никто не пришел, и я направилась на поиски своего мучителя. Я нашла его в столовой — в той комнате, поверхность стен которой блестела от целлофана. На нем был костюм художника в самом распространенном клишированном представлении: свободная блуза, чуть широковатые брюки и берет. Увидев меня, он встал с места и с почтением поклонился:
— Выглядишь чудесно! Вот уж не думал, что слезы могут действовать так освежающе. Раньше мне казалось, что это приводит к обратному эффекту.
В его словах не было и тени иронии, что натолкнуло меня на мысль, что он не наблюдал за мной. «Проклятый эгоист! — ворчала я мысленно. — Даже не удосужился проверить как я там, в этой малюсенькой комнатке!»
Я без энтузиазма жевала блины, политые цитрусовым вареньем, а он уставился в газету. Вдруг я ощутила прилив злости. Резко встав со стула, я подошла к нему и взмахом руки разделила ненавистное печатное издание на две части.
— Не надо быть Феликсом! — грубо ответила я, на его непонимающий взгляд, после чего продолжила завтракать, но совсем без настроения.
— Кто — то сегодня не в духе? — уточнил он мягко. Я ничего не ответила, просто проигнорировав вопрос. Для чего-то начала чавкать, желая вывести его из себя. Я сама не понимала причину своей злости. Он снова уткнулся в буквы, а я опрокинула кофе.
— Мне скучно! — прокомментировала я свой поступок. — Развлеки меня. Ведь для этого тебя нанял мой муж? Чтобы я не скучала? Ничего не ответив, маска застыла, внимательно рассматривая меня.