Мы встретились у меня в конторе, в кабинете, где обычно принимаем детей, чтобы оценить их дееспособность. По ту сторону прозрачного зеркала находился небольшой стол, крошечные стулья, несколько игрушек, на стене нарисована радуга. Мы с Моникой наблюдали, как Эли бегает, проказничает и в буквальном смысле карабкается на шторы.
— Что ж, — сказала я, — наверное, это весело.
В соседнем кабинете миссис Грейди приказала сыну прекратить безобразничать.
— Эли, ты должен успокоиться, — велела она. Но он стал кричать еще громче и бегать еще быстрее.
Я повернулась к Монике.
— А что вообще такое «оппозиционно-вызывающее поведение»?
Сотрудница отдела опеки пожала плечами.
— Хочешь знать мое мнение? — уточнила она и кивнула на Эли: — Вот это оно и есть. Он не слушает, что ему говорят, и делает все наоборот.
Я изумленно вытаращилась на нее.
— Неужели это действительно психическое заболевание? Я хочу сказать, разве так ведут себя не все семилетние дети?
— Вполне вероятно.
— А что с уликами? — Я развернула пакет и достала аккуратно сложенное полотенце. На меня искоса взглянул Микки. Большие уши, кривая улыбка… И я подумала: «Его самого можно испугаться».
— Мать постирала его в тот же вечер.
— Разумеется…
Моника вздыхает, когда я передаю ей полотенце.
— Миссис Грейди настроена довести дело до суда.
— Это не ей решать.
Я улыбаюсь, когда мать Эли становится рядом со мной и полицейским, который расследовал ее дело. Я гружу ее байками о том, что мы посмотрим, какую информацию от Эли удастся вытянуть мисс Лафлам, — для протокола.
Мы через зеркало наблюдаем, как Моника просит Эли сесть.
— Нет, — отвечает малыш и начинает бегать по кругу.
— Мне нужно, чтобы ты сел на этот стул. Ты не мог бы сесть? Пожалуйста!
Эли хватает стул и швыряет его в угол. С величайшим терпением Моника поднимает стул и ставит его рядом со своим.
— Эли, мне нужно, чтобы ты ненадолго сел на этот стул, а потом мы пойдем к маме.
— Я сейчас хочу к маме. Не хочу здесь оставаться. — Но на стул он все-таки садится.
Моника кивает на радугу:
— Можешь назвать этот цвет, Эли?
— Красный.
— Отлично! А этот? — Она касается желтой полосы.
Эли закатывает глаза к потолку.
— Красный, — отвечает он.
— Это красный или эта полоска отличается от остальных?
— Хочу к маме! — кричит Эли. — Не хочу с тобой говорить! Ты большая жирная пердуха.
— Хорошо, — ровно продолжает Моника. — Хочешь к маме?
— Нет, я к маме не хочу.
Примерно спустя пять минут Моника прекратила беседу. Она вздернула брови, посмотрела на меня через зеркало и пожала плечами. Миссис Грейди тут же подалась вперед.