Зря Котька сказал про «останавливаться» – сглазил. Только они выехали из рощи, как мотор заглох. В утробе машины что-то скрежетало, заводиться она отказывалась.
– Твою мать! Твою мать! – отец перестал сдерживаться, покрыл потоком брани машину, выползней и все неудачи, которые на них свалились сегодня. Выскочил, пнул колесо. Котька выбрался из машины вслед за ним.
– Эвакуатор ждать… Даже воды не взяли, – сплюнул отец.
Котька прислонился спиной к горячему металлическому кузову и затих. Потом повернул голову, прижался ухом.
– Пап, там шебуршится, – сказал он тихо. Отец не слушал его. Напряжённо уставившись в блестящую точку на горизонте, закричал:
– Машина едет!.. Может, возьмут на буксир… Эй, мужики! Мужики! – он выскочил на разделительную полосу, размахивая руками. Машина быстро приближалась, это была серебристая «Лада». Люк на крыше распахнулся, оттуда, как чёртик из табакерки, высунулся человек.
– Папа!! – закричал не своим голосом Котька. Отец успел спрятаться за машину. Бахнул выстрел, пуля звонко щёлкнула по кузову.
– Долбо…! Чё, не видно, что я не зомби! Идиоты сраные!
Теперь они на всякий случай прятались за кузовом от проезжающих мимо.
– Пап, давай на ветровом стекле напишем чем-нибудь: «Мы не зомби», – предложил Котька.
– Думаешь, они читать будут! Они только повеселиться хотят! Развлечение нашли! – гневную тираду прервал страшный удар, потрясший «газель». Котька подумал, что по ним выпалили из гранатомёта, но потом понял, что бьют изнутри кузова.
– Бабуля… – прошептал отец, помертвев. Ещё один страшный удар. Как раз по той стенке, к которой они прислонились. Котька отпрыгнул, как ужаленный. Ему показалось, что стенка вспучилась.
– Она не пробьёт, не бойся, – попытался успокоить отец, да видно было, что у самого поджилки трясутся. Котька мгновенно вспомнил все кошмарные истории, связанные с выползнями: и про их гигантскую силу, и про неубиваемые части тела, которые даже после выстрела в голову продолжали жить: ползающие руки, грызущие челюсти… Всё это враки, конечно… наверное…
Ещё удар. Чем она колотит? Встала, разбежалась и головой в стенку? Так она череп себе размозжит. «Оно и к лучшему». Удар. Удар. Котька закусил губу, как папа, пытаясь не зареветь опять. Отец взревел:
– Да заводись ты, сволочь!! – и вскочил опять в кабину. «Газель» зафырчала и неожиданно поехала. Котька еле успел вскарабкаться. Отец выжал сумасшедшую скорость, нервы его были на пределе, хотелось быстрее закончить это всё. «Газель» виляла как сумасшедшая, – удары не прекращались. Постепенно они стали более целенаправленными, переместились ближе к кабине, туда, где пряталось что-то живое.