Единственная (Бах) - страница 4

– Исчезни, – отвечал я.

– Ты думаешь, что не принадлежишь этому миру, полному войн и разрушений, ненависти и насилия? Почему же ты живешь в нем?

– Дай поспать, – просил я.

– Ну ладно, спокойной ночи, – отвечало подсознание.

Но оно никогда не спит, и мои сны наполняются шорохом перелистываемых страниц.

Сейчас я проснулся, и все же эти вопросы остались. Правда ли, что делая выбор, мы целиком изменяем наши миры? А вдруг наука окажется права?

Наш гидросамолет, сверкающий, как кусочек радуги на снегу, плавно перевалил через подернутые дымкой горы и заскользил вниз. В полуденном мареве под нами раскинулась гигантская бетонная вафля – это пекся на солнце Лос-Анджелес.

– Сколько нам еще осталось, дорогая? – Спросил я в интерфон.

Лесли посмотрела на шкалу радиодальномера и сказала: “32 мили или 15 минут полета. Соединяю тебя с диспетчером Лос-Анджелеса”.

– Спасибо, – сказал я и улыбнулся. Как сильно мы изменились с тех пор, как нашли друг друга. Она ужасно боялась полета, а теперь сама стала настоящей летчицей. Я ужасно боялся женитьбы, но вот уже одиннадцать лет как стал ее мужем, и все еще чувствую себя счастливым влюбленным, спешащим на первое свидание.

– Вызываю диспетчерскую Лос-Анджелеса, – сказал я в микрофон. -

Говорит Мартин Сиберд 14 браво. (Мы прозвали наш гидросамолет “ворчуном”, но диспетчеру я назвал наши официальные позывные).

Отчего же, подумал я, нам так повезло, и мы живем так, как в детстве и мечтать не могли. Десятилетиями мы принимали вызов, брошенный судьбой, совершали ошибки и учились на них, и вот на смену тяжелым временам пришла наша сказочная жизнь.

– Мартин 14 Браво, – ответила диспетчерская, – ваш посадочный номер – 4645.

Какова была вероятность, что мы найдем друг друга, эта замечательная женщина и я, что наши пути пересекутся и мы пойдем дальше одной дорогой? Что из незнакомцев мы превратимся в неразлучных друзей?

Сейчас мы летели в Спринг Хилл на встречу ученых, занимающихся проблемами, требующими предельного напряжения творческой мысли: наука и сознание, война и мир, будущее планеты.

– Это наш номер? – Спросила Лесли.

– Да, так какой он?

Она повернула голову, в ее глазах светились радость и любовь. “А ты сам помнишь?”

– 4645.

– Вот, – сказала она. – Ну что бы ты без меня делал?

Больше я ничего не успел услышать, потому что мир неожиданно изменился.

За свою летную жизнь я выставлял номер в посадочном радиоответчике много раз – тысяч десять, не меньше. Но в тот полдень, когда в его окошечке начали появляться по очереди: 44-5, в кабине раздалось странное гудение, которое стремительно перешло в визг, а затем нас тряхнуло, будто мы попали в восходящий поток, и кабину залил ослепительный золотистый свет.