Его ладонь опустилась ей на плечо. Большим пальцем он начал поглаживать ее затылок, и она ощутила, как с грохотом рушатся все возведенные ею защитные бастионы.
— Ты не боишься, что я сдам тебя королю? — спросила она, пытаясь укрыться за все еще существующей между ними враждебностью, чтобы не отдаться сжигающей ее страсти.
— Ты не сделаешь этого, девушка, — ответил он.
— Как ты можешь это знать?
— Потому что я тебе не безразличен, — продолжал он, и она ощутила, как по ее лицу разливается румянец смущения. — Я почувствовал это прошлой ночью, когда держал тебя в объятиях. В такой момент мужчина способен очень многое узнать о женщине.
Что-то вынуждало ее возражать.
— Это неправда! — воскликнула она.
И все же сегодня утром, когда она его покинула, ей хотелось плакать.
Он встал между ней и окном, заслонив вид на озеро, и поинтересовался:
— И ты еще называешь меня лжецом?
Его голос прозвучал странно приглушенно, а его глаза горели таким желанием, что у Амелии оборвалось все внутри. Она подняла к нему лицо и несколько мгновений стояла, пытаясь отогнать воспоминания о том, что произошло между ними минувшей ночью, хотя и понимала всю бесплодность этих попыток.
Он привлек к себе ее дрожащее от возбуждения тело и впился губами в ее губы. На мгновение окружающий мир прекратил свое существование. Внутри все пылало. Амелии хотелось прикасаться к нему, обнимать его. Она была готова умолять Дункана избавить ее от этих терзаний.
Но вдруг в ней вспыхнула мучительная обида, и она уперлась ладонями ему в грудь.
— Прошу тебя, не надо меня так целовать, — взмолилась она. — Может, я и твоя пленница, но я не твоя женщина. Я не хочу тебя любить. Поэтому, пожалуйста, отпусти меня.
— Зачем так все усложнять? — ласково возразил он. — Нужно всего лишь отдаться своим естественным порывам.
— Моим порывам? — она подняла на него глаза, и в ее взгляде вспыхнуло негодование. — Что, если мои порывы подскажут мне пронзить тебя мечом?
Дункан заставил ее попятиться и прижал к стене. Тут же его рот нашел ее губы в новой попытке предъявить права на обладание ею. Он долго и страстно целовал ее, а затем обнял и притянул к себе. Эта близость сломила ее сопротивление. Его язык скользил у нее во рту, а ее тело сотрясала волна безумного желания и неожиданной тоски: она была ему не пара и ненавидела его за это.
— Что ты будешь со мной делать? — спросила она, пытаясь собрать остатки надежды, что ей удастся его оттолкнуть.
В очередной раз ее попытка завершилась провалом.
— Я собираюсь оставить тебя у себя, девушка. Я не позволю тебе снова от меня убежать, — произнес он мягким и хрипловатым от страсти голосом.