— Кто он был, этот наглец? — вскричал Колин, выковыривая остатки спаржи из носа. Лимузин катил по бульвару Сансет.
— Да никто, — вздохнула Карен.
— Вроде бы он сказал: ты называла его Большим Папочкой?
— Если после всего, что было между нами, ты мне не веришь…
— Меня ты никогда не называла Большим Папочкой! — обиженно заметил Колин.
«Маленьким — могла бы, это еще куда ни шло», — подумала Карен.
— О, у нас с тобой все по-другому! Такого у меня еще никогда не было, — буркнула она.
— Подтрахиваешься с ним на стороне, верно? — спросил Колин.
— О Господи, когда это было! — воскликнула Карен. — Я уж и думать забыла об этом придурке.
— Нет, ты трахалась с ним в мое отсутствие! — проворчал Колин. — Так не пойдет, дорогая! Я не позволю обращаться с собой, как с какой-то игрушкой! Как с жалким мальчишкой из «Роковой страсти»!
— Ты мой самый миленький и сладенький мальчишечка… — протянула Карен и полезла целоваться.
— Ничего подобного. — Колин отодвинулся на самый край сиденья. — А вот ты ведешь себя неподобающим образом, дорогая. Возможно, мне даже придется пересмотреть кое-какие идеи касательно «Макбета» и пригласить Фиону вместо тебя, потому что, боюсь, ты и тут подведешь.
— По-моему, я тебя еще ни разу не подводила, — игриво заметила Карен и скрестила ножки. Она прекрасно знала: для того, чтобы завести Колина, достаточно даже звука трущихся друг о друга нейлоновых чулок.
Он отвернулся к окну, игнорируя все ее заигрывания. Но когда на ширинку ему легла маленькая ручка, решимость Колина сразу ослабела.
— Не здесь, — слабым голосом пробормотал он. — Не в машине же…
— А где ты хочешь? В сундуке, что ли? — усмехнулась Карен и расстегнула молнию его брюк.
— Но водитель!.. — возразил Колин.
— Да он ни черта не видит, тут же тонированное стекло, — сказала Карен. С этими словами задрала платье до талии и, широко раздвинув ноги, навалилась на Колина.
— Не надо! — еле слышно пискнул он. — Я не хочу! Не хочу, после того как ты предала меня. — Откинувшись на спинку сиденья, Колин что было сил отбивался от Карен. Но тут лимузин слегка занесло на повороте, и Колин с влажным всхлипом вошел в нее. Их тела сплелись в судорожном животном порыве, ставшем для Колина чем-то вроде наркотика. Еще несколько секунд — и он достигнет оргазма.