— Дай ему трубку, — прошу я.
— Он хочет тебя видеть.
— Сколько у нас времени?
— Церемония должна начаться в пять.
Я смотрю на часы.
— У нас полно времени, я всего в одной остановке от вас.
Все складывается удачно. Поезд приходит на станцию, когда я миную турникет, так что я успеваю вскочить в вагон до того, как двери закроются. За то время, которое нужно, чтобы доехать до следующей остановки, я едва успеваю подумать, почему Уильям требует меня сейчас, когда это страшно неудобно для его родителей, когда это расстроит планы Каролины. Разумеется, он меня зовет, потому что знает, как это разъярит его мать. И все же забавно. Уильям никогда не манипулировал мною таким образом, а теперь вдруг нуждается во мне — именно тогда, когда и я нуждаюсь в нем.
Я выхожу из метро, вижу ожидающий лимузин и рывком открываю дверь. Уильям сидит на коленях у отца, лицо залито слезами и слюной. Пальто и пиджак Джека комом валяются на сиденье рядом, верхняя пуговица рубашки расстегнута, галстук съехал. Он прекрасен.
— Привет, парни, — говорю я. — Что стряслось?
Джек смотрит на меня, давая понять, что сейчас не время для шуток. Уильям, забыв, что я приехала сюда ради него, смотрит с ужасом и начинает хныкать.
— Ну-ка подвиньтесь, — влезаю в салон.
Шофер глядит в зеркальце заднего вида:
— Еще круг, мистер Вульф?
— Да, Генри, если можно.
Я откидываюсь на черную кожаную спинку сиденья и поворачиваюсь так, чтобы видеть обоих.
— Один-ноль в твою пользу, старина. Что-то я не вижу детской подушки.
— Меньше всего мы думали об этом, — отвечает Джек.
— Отлично! — Я обращаюсь к Уильяму и многозначительно киваю, как будто я — единственная, кто понимает, что вся эта суматоха затеяна ради того, чтобы оставить детскую подушку дома. Уильям начинает слабо улыбаться, но тут же поджимает губы.
— Так что случилось, Уильям? Зачем ты хотел меня видеть?
Он пожимает плечами.
— Я серьезно. Не то чтобы я против, но в любую минуту копы могут решить, что бедный Генри — террорист, который решил взорвать административное здание. Тогда они нас арестуют, и в итоге твою маму хватит удар. По-моему, тебе пора заговорить.
Он трет нос кулаком и проводит рукой по дорогим серым брючкам. Надеюсь, если я уговорю его прийти на свадьбу, Каролина простит мне испачканные соплями штаны.
— Ты не хочешь, чтобы твоя мама выходила замуж за дантиста, — подсказываю я.
Уильям кивает и шепчет:
— Да.
— И всякий бы на твоем месте сказал то же самое. Дантист… — Я вздрагиваю. — Но ты ведь не похож на других, Уильям. Ты необычный. И тебе нравится этот тип. Ты сам говорил. Разве нет?