Любовь и прочие обстоятельства (Уолдман) - страница 3

Я всегда понимала, что настоящая красота кроется в возможности затеряться на этой огромной территории. Пастельные весенне-летние картинки и огненные оттенки осени — просто мишура.

Иду по дорожке вдоль озера. На пути еще одна детская площадка, но она довольно далеко, так что лесенки и красно-желтая горка не лезут в глаза. Уже поздно для мам с колясками — если повезет, не встречу ни одной.

В минувшую среду я вышла двумя часами раньше, чтобы встретиться с подругой, которая решила, что поход в обувной магазин выведет меня из уныния и превратит в человека, чьим обществом она некогда наслаждалась. Разумеется, Минди так не сказала. Минди объяснила, что муж подарил ей на день рождения туфли того размера, который, по его мнению, она носит, и теперь нужно сходить в магазин и, по возможности, обменять их.

В тот день я столкнулась с целой вереницей молодых матерей с колясками и располневшими после родов задницами. Они крепко держались за ручки колясок и то привставали на цыпочки, то садились на корточки, сюсюкая с младенцами. А те визжали, смеялись или просто спали в своих колясках за семьсот пятьдесят долларов, точь-в-точь как та, что сейчас стоит в коридоре у моей квартиры, рядом с тонконогим столиком. Синяя коляска, которую я задеваю каждый раз, когда жду лифт. Они присаживались и вставали все одновременно, эти молодые мамочки, и ни одна из них не возразила, когда я остановилась и что-то проворчала. Посмотрели на меня, потом друг на друга, молча. А затем я заплакала, развернулась и побежала по дорожке, мимо детских площадок, домой.

Сегодня мне повезло. Молодые матери сидят дома или пьют после работы кофе. Я не встретила ни одной, пока не оказалась на Верховой тропе. Коляска проносится мимо так быстро, что я едва успеваю заметить накачанные икры мамаши, обтянутые ярко-розовыми штанинами, и розовые же меховые наушники. Близнецы, сидящие в двойной коляске, одеты во все фиолетовое, и у них розовые носики. Они исчезают слишком быстро, чтобы я успела ощутить что-нибудь, кроме мимолетной вспышки боли.

На Девяностой улице, благополучно пройдя через парк, я смотрю на часы. Черт возьми! Снова опоздала. Осталось всего пять минут на то, чтобы добраться до Девяностой второй улицы. Я ускоряю шаг и щиплю себя за талию (в боку колет). Полы длинного пальто хлопают по ногам, свободной рукой я придерживаю его, чтобы не распахивалось. В застегнутом виде пальто смотрится ужасно — из-за моего увеличившегося бюста даже пуговицы расстегиваются. Я недостаточно тщеславна, чтобы покупать новое зимнее пальто. Я не способна потратить несколько сотен долларов на вещь, которая не понадобится мне уже через месяц, но при этом настолько стеснительна, что предпочитаю не застегивать пальто и полагаюсь только на теплый шарф.