Немедленно вниз, сквозь облака: плечи расправлены, борода кольцами. Давши слово – держись. Ужо покажу всем насмешникам!
Пронизывая облака, я спохватился: не выбрано место для приземления. Не сказать, что это было так уж важно, – главное, я выбрал правильный мир. Ладно, решил я, положусь на волю случая. Зажмурился, сделал две бочки и иммельманову петлю, потом открыл глаза и увидел несущийся навстречу остров. Все дороги на нем были кривыми, как фараоновы помыслы, но одну подходящую я все же заметил, она шпарила прямиком по зеленому ландшафту. Я летел над ней, пока она не пересекла некое загадочное сооружение, смахивающее на миску со спагетти; там я дорогу потерял.
Я спикировал прямо в клубы угольного дыма, а пока откашливался, внизу появилась кольцевая дорога, и казалось, она уходит в бесконечность. Придя в отчаяние, я хорошенько напряг слух и внял сладостному звону колоколов. Где-то здесь живут мои почитатели! А колокола все звенели; я полетел на этот звук.
Храм носил название «Ройал Ангус»[23]. Я решил считать это добрым знаком, – возможно, место как-то связано с Красавчиком принцем Чарли[24], к которому я благоволил.
Я совершил посадку, оправил свои белые одежды и приблизился к вратам церкви, охраняемым крепкого телосложения местным жителем.
– Не рановато ли для маскарада, чувак? – недружелюбно оглядев меня с головы до ног, осведомился он. – Сюда вход по билетам.
– Мне, дабы войти в храм, достаточно постучать.
– Приятель, может, оно и так, но без билета тебе тут делать нечего, будь ты хоть сам Иисус Христос.
Я благосклонно улыбнулся ему и заговорил, но слова мои утонули в хлынувшем из церкви реве. Страж врат просиял и указал на седоволосого мужа – его на стуле с колесами катил другой муж, еще более седой и толстый.
– Вот уж не думал, что сюда заявится старина Родж! – заявил привратник. – Старина Дэйв молодец, что прикатил его в крутейшем инвалидном кресле. Что, ребята, решили опрокинуть церемониальную пинту?
Ритуальное возлияние? Это хорошо.
– Я тоже вернулся, внемлите же…
Снова никто не услышал меня – тот, кого звали Родж, принял у своей паствы два огромных питейных сосуда и поднял их перед собой дрожащими руками. Еще два перестарка, трясущихся куда пуще, вскочили с кресел-колесниц и засеменили на костылях, дабы схватить священное питье. Воздетые сосуды со звоном ударились друг о друга, загремели падающие костыли.
– Наши классные доходяги, – с нежностью глядя на старцев, проговорил привратник. – У обоих цирроз, но оба сегодня здесь, на двадцать девятой годовщине «Брам-груп»