— Дурачок что ли?
— В смысле дурачок? — не понял Головин и уставился на носатого лавочника.
Белобрысый на недоумка не был похож. Леван перехватил взгляд деда.
— Что? — кустистые брови замерли удивленно.
Продолжить разговор не успели. Бам! Бам! Бам! Раздавалось снаружи. Кто-то неистово колотил по болтавшемуся на ржавой цепи рельсу, заменявшему в селе набат.
— Вах! Вах! Вах! — запричитал Леван, — Пожар что ли?!
Лавочник рванул к выходу. Серго соблюдая легенду пошкрябал за ним. На единственной в селе площади прямо перед лавкой уже собрались, те, кто был сегодня дома, а не в поле. Бабы, дети и несколько мужиков. Когда Головин ступил на порог, Леван уже что-то бурно обсуждал с кузнецом, который вылетел из кузни, как и работал в одном кожаном фартуке с молотом наперевес. Народ шумел, толкался. Дети сновали у взрослых под ногами. А парнишка лет четырнадцати продолжал мучить железку. Серго чтобы не споткнуться смотрел под ноги, переступил порог и так невзначай поднял глаза.
«Мать моя женщина, а отец — мужчина! Идиоты! Столько лет маскировки и коту под хвост!»
Над селом висел его любимый боевой крейсер. Честно говоря, что сейчас делать он не знал! Он отдал приказ по глику:
«Экстренная связь с капитаном!»
Но вместо полной картинки в голове раздался голос старпома:
«Сейчас будем!»
Головин мысленно заорал:
«Назад!»
Было уже поздно. Маленькая точка оторвалась от громадины корабля и поплыла к площади, на которую громыхая выкатился совсем разбитый стрекон-кабриолет. Серго покривился.
«А вот и цирк в полном составе!»
В разбитой таратайке сидели все представители местной власти. Вечно синий и вечно пьяный староста, круглый как воздушный шар шериф, длинный весь в черном англиканский священник как всегда подшофе. Стрекон остановился посреди площади. Староста практически выпал из него. Соратники менее пьяные поддержали его под руки. Староста зычно гаркнул:
— Цыц! — и паренек перестал стучать по железке, бабы замолкли, но заревели дети, — Цыц, я сказал! Сплотимся, браться перед лицом опасности!
Он махнул рукой и едва не полетел. А черная точка между тем росла.
— Что делать будем? — спросил кузнец у старосты.
Тот еле ответил заплетающимся языком:
— Спло. тимся! — и оглянулся на соратников.
Те дружно закивали, но глаза у них были мутные, мутные. Кузнец махнул рукой и обернулся к Левану. Тот лишь пожал плечами. Тут Головин решил вмешаться:
— Чего паниковать? Хотели бы крови, сровняли бы наше Боголюбово с лицом Земли. Подождем, сейчас прилетят, сами скажут, что им нужно, — и тихонечко так пробормотал, — Идиоты…