Я улыбнулся свои мыслям и поднял голову: до дома уже было рукой подать. Сейчас скорее всего ровно четыре. Платье Матильде привезли от портнихи еще вчера, мой парадный мундир дожидается своего часа в гардеробной… Осталось только унять дрожь в руках, с улыбками встретить провожатого — наверное, все того же второго ученика, — а там уж как пойдет.
Очень надеюсь, что пойдет так, как надо…
Любимую женушку я застал в спальне перед зеркалом — уже полностью одетую, причесанную по последней моде и не находящую себе места.
— Элуш? — Матильда обернулась на скрип двери и, увидев вместо камеристки меня, просияла: — Айден!.. А я уже не знала, что и думать! Почему так поздно? Ты обещал быть к трем и… Что? Я плохо выгляжу? Платье не идет? Прическа кривая?.. Скажи честно, может быть, я успею как-то…
Она вновь повернулась к зеркалу. Оглядела себя с ног до головы, нервно поправила выбившийся из прически своенравный локон и жалобно всхлипнула:
— Это ужасно! Все сочтут меня деревенщиной и…
— Тсс… — Я обнял ее сзади за плечи и улыбнулся: — Хватит себя накручивать, солнышко. Ты у меня просто красавица. И платье чудесное. Разве что…
— Что? — взволновалась Матильда.
Я не стал дожидаться, пока жена вновь примется за самокритику, и протянул ей атласный футляр:
— Кое-чего не хватает. И я взял на себя смелость это исправить. Открой. Надеюсь, тебе понравится.
Шорох атласа, глухое «щелк» крохотного замочка — и глубокий вздох:
— О-о-о, Мать Рассвета! Оно… это… мне?!
— Нет, Элуш. А тебе я так, показал просто, чтобы одобрила… Милая, ну кому же еще? Конечно, тебе!
— О-о-о…
— Вижу, что понравилось, — удовлетворенно хмыкнул я. — Давай помогу надеть. Я, конечно, не слишком разбираюсь в дамских туалетах, но зеленый шелк с изумрудами очень даже сочетается… Так что если какой-нибудь придворной завистнице взбредет в голову назвать тебя сегодня «деревенщиной», я просто плюну ей на шлейф!
Матильда тихонько хихикнула. И, поправив колье, восхищенно вздохнула, глядя на его отражение в зеркале. Тончайшее серебряное кружево нежно обнимало тонкую шею, сплетаясь замысловатым узором, в котором угадывались очертания кудрявых облаков. И в этих облаках парили два лебедя — свободные, изящные, соприкоснувшиеся длинными шеями. Шеи, скрестившись, вытягивались книзу, обнимая собой сияющий овал крупного изумруда… Я не знаком с той, для кого это колье было заказано. Но я совершенно точно знаю, для кого оно было создано.
— Айден… Я… Оно просто восхитительно!
— Согласен. — Я кивнул и легонько коснулся губами виска жены. — Но без тебя это колье и гроша ломаного не стоит. Несмотря на всю его ценность… Это мой свадебный подарок. Извини, что с опозданием.