Командир вновь внимательно посмотрел на меня. Внимательно и задумчиво. Потом решился.
— В Москве Костя живёт. Когда здесь бывает, то или на объекте дежурит, или в городке в гостинице обитает.
— Эка! А что не из Магадана мужиков сюда ни пригласили поработать?
— Из Магадана не надо, далековато всё же будет. А Костя не только живёт в Москве. Он там ещё и работает. Костя — заместитель председателя нашего всероссийского общества ветеранов спецслужб.
— Во как! Да кто же он есть-то на самом деле? Простой вроде мужик?
— Ага, мужик он простой, надёжный мужик, крепкий. Трудовая династия в третьем поколении. У него и дед, и отец в органах работали. И он, само собой, служил. И дослужился до генерал-лейтенанта, между прочим!
— Ого! А тут под твоим началом, простым сторожем, значитца, служит? А почему?
— Какой ты приставучий, аналитик… Нужно так. Это место для него много что значит.
— Может, расскажешь, командир? Что бы я опять не ошибся.
Петрович покрутил стакан по столу, помолчал и решился.
— Расскажу… Хоть мы с тобой пока пуда соли и не съели, рискну. Я деда твоего помню, замечательный мужик! Как, кстати, он?
— Жив-здоров дед! Это крепкое поколение было, сам знаешь.
— Знаю, видел. Ну, слушай! Но о том, что я тебе сейчас расскажу — молчок! Полный. Никогда и никому, ясно?
Я утвердительно замотал головой.
— Дело в том, Афанасий, что Костин отец пропал без вести. На нашем объекте и пропал. Костя тогда только-только родился. Ещё пелёнки пачкал.
— А отец Кости был…
— А отец Кости был заслуженный боец. Орденоносец, фронтовик. Он служил в одном хитром силовом подразделении МГБ. И, как сказала под большим секретом Косте его мать, однажды, летом 1953 года, его направили в командировку на наш полигон. Из этой командировки он не вернулся. Вот так-то, Афанасий. Косте удалось по некоторым архивным данным установить, что тогда на полигоне погибли или исчезли без следа две группы спецназеров. Шесть человек. По документам финансистов были проведены выплаты в связи с утратой кормильца, назначены пенсии. Понял? И Костя считает, что его отец исчез именно в наших подвалах, ясно тебе? Вот и не может он это дело бросить. Ищет, всё ищет Костя своего отца. Ищет, и надеется в конце концов его найти. Живого или мёртвого. Хоть какие-то следы.
Я глубоко задумался. А картинка-то начала понемногу проявляться. Складывается кое-что.
— Слушай, командир, что я тебе сказать хочу…
— Потом скажешь, Афанасий. Вон, вторая пошла…
Я даже не стал отвлекаться на пуск ракеты.
— Нет, ты погоди, Петрович! Дело в том…
— Дело в том, Афанасий, что ты сейчас пакуешь свои манатки, а завтра я тебя отправляю домой! И это не обсуждается!