Во имя Звездной Кобылицы, как же мало мы ценим ее самый великий дар - наше здоровье?! Почему мы понимаем это, только утратив его?
Амир понял слишком поздно.
Болезни подкралась незаметно. Словно бы исподволь, змеей вползла во сне в его горло.
Он боролся с ней, сколько мог. Смирял приступы слабости и тошноты. Превозмогал себя... Пока однажды его не вывернуло наизнанку на глазах у отца.
Сначала отец не обеспокоился.
Но когда состояние паренька начало ухудшаться...
За эти полгода кто только не перебывал у его постели.
Докторусы, травники, знахари...
Травяные отвары, прочистительные клистиры, кровопускания...
Лучше не становилось.
Становилось только хуже.
Его окуривали благовонными дымами, о нем молились в храмах... но все было напрасно.
Единственный, кого он запомнил из всей плеяды докторусов, был Тахир Джиаман дин Дашшар. Который пришел и честно сказал: 'Принц, я не знаю, чем вас можно вылечить'.
Амир тогда был в одном из немногих просветлений, поэтому хорошо помнил печальные глаза мужчины.
- Я прожил много лет, но есть что-то, чего и я не знаю...
- я умру?
- Не знаю, господин.
- тогда тебе надо уходить.
Тахир пожал плечами.
- я думал об этом. Но я стар и много прожил...
- мой отец возьмет твою жизнь. А я не хочу. - Приступ боли согнул юношу, но он был только рад этому. Боль проясняла разум. - Ты единственный, у кого хватило смелости сказать мне правду.
Глаза старика были печальными.
- Если бы я мог - я бы отдал свою жизнь вместо вашей.
- Ты не можешь. А я... Сейчас ты напишешь приказ. Я приложу печать. И тебя выпустят из города. Уплывай из Ханганата. Так надо... пусть хотя бы один из нас останется жив.
И второе просветление, за которое он цеплялся, что есть силы.
Ему стало немного легче. Его поили молоком, купали в воде со странным запахом, а потом пришел отец.
Сел рядом на кровать, погладил по волосам.
Рабы выскользнули за дверь, оставляя отца наедине с сыном.
- Амир, ты умираешь.
- Я знаю, отец.
- Мне написал Тахир Джиаман дин Дашшар.
- Да, отец.
- Я знаю, ты отпустил его. Почему?
- Он тоже знал, что я умираю. И... не лгал мне.
- Вот, значит, как... я не противился тогда. И не стал ловить его. И преследовать тех, кто ему помог. Как оказалось - не зря.
Вспыхнувшая надежда отозвалась острой болью. Но к боли юноша давно притерпелся.
- Отец?
- Он пишет, что тебе дают яд. Он не знает, как, но знает человека, который распознал отраву с его слов и может тебя вылечить.
- Так пусть...
- Это - женщина. Ативенская графиня Иртон. Я расспросил людей. И она действительно творит чудеса. Но сюда я ее вызвать не могу. Пока я спишусь с Эдоардом, пока он напишет ей, пока она приедет...