– Ну и что ты этим хочешь мне сказать? – с неподдельным интересом поинтересовался Артур, разглядывая собравшееся перед воротами грозное воинство. – Неужели думаешь, что эти умники сумеют меня остановить? Или просто хочешь продемонстрировать непоколебимую уверенность драться до конца?
– А сам-то как думаешь? – поинтересовался Джареф, и его мрачный тон никак не вязался с улыбкой на лице. Похоже, она настолько вошла у него в привычку, что держалась даже в минуты смертельной опасности.
– А я ничего не думаю, – улыбнулся Артур так искренне, как только мог. – Я при любом раскладе смахну вас с вероятностью не менее семидесяти восьми и двух десятых процента. Так что извини уж, мне ненужной информацией голову забивать неохота. Рекомендую твоим мальчикам руки-то от оружия убрать. А то дернутся случайно, а я тоже нервный, покрошу их, а потом сам пожалею. Цвет нации, как-никак.
Джареф, не оборачиваясь, рявкнул на своих людей. Те с явной неохотой, но все же убрали руки от оружия.
– Так пойдет?
– Вполне. А теперь я предлагаю нам с тобой побеседовать наедине…
Два дня спустя
– Ну что, может, вернешься к матери?
– Ни за что!
– Ну и хрен с тобой. Догоняй!
И два всадника галопом помчались прочь от столицы.