Предрассветный воздух в Аэропорту Ататюрк был холодным и пропитан туманом. Легкая дымка покрывала и обволакивала шоссе вокруг частного терминала.
Лэнгдон, Сиенна и Сински приехали на городском автомобиле и были встречены сотрудником ВОЗ, который помог им выйти из машины.
— Мы всегда к вашим услугам, мэм, — сказал мужчина, провожая всех троих в скромное здание терминала.
— А что насчет мистера Лэнгдона? — спросила Сински.
— Частный рейс во Флоренцию. Его временные проездные документы уже на борту.
Сински признательно кивнула.
— А как на счет того, что мы еще обсуждали?
— Уже в процессе. Груз будет отправлен так скоро, как только возможно.
Сински поблагодарила человека, который теперь направлялся по бетонированному шоссе к самолету. Она обратилась к Лэнгдону:
— Вы действительно уверены, что не хотите присоединиться к нам?
Она устало улыбнулась ему и заправила свои длинные серебристые волосы за уши.
— В свете сложившейся ситуации, — сказал Лэнгдон кокетливо, — я не уверен, что заурядный профессор искусств может чем-то ещё быть полезен.
— Вы сделали достаточно, — ответила Сински. — Больше, чем Вы думаете. Как и…
Она хотела обратиться к Сиенне, но молодая женщина уже не находилась возле них. Сиенна была на расстоянии 20 ярдов, она в задумчивости остановилась у большого окна, ожидая посадки на борт С-130.
— Спасибо, что поверили в неё, — тихо сказал Лэнгдон. — Я думаю, что это нечасто случалось в её жизни.
— Я подозреваю, что мне и Сиенне Брукс многому стоит поучиться друг у друга. — Сински протянула руку. — Счастливого пути, профессор.
— И Вам, — сказал Лэнгдон, когда они обменялись рукопожатием. — Удачи в Женеве.
— Она нам понадобится, — ответила она, и затем кивнула в сторону Сиенны. — Я дам вам немного времени. Просто отправьте её к нам, когда вы закончите.
Когда Сински шла через терминал, она опустила руку в карман и достала две части своего сломанного амулета, плотно сжимая их в ладони.
— Не расстраивайтесь из-за амулета Асклепия, — крикнул Лэнгдон ей вслед. — Это поправимо.
— Спасибо, — ответила Сински. — Я уже и не надеялась.
* * *
Сиенна Брукс стояла у окна и пристально смотрела на призрачные огни взлетно-посадочной полосы, укутанной туманом и скоплением облаков. В отдалении, на диспетчерской башне контрольного пункта, гордо развивался турецкий флаг — область красного цвета, украшали древние символы — полумесяц и звезда — наследие Османской империи, всё ещё величественно возвышаются над современным миром.