Карета на полной скорости промчалась между бульваром Колумба в направлении улицы Рамблас и скрылась.
Я совсем забыл посмотреть, что же было в конверте, который передал мне носильщик. Я порвал его и увидел внутри обыкновенную визитную карточку. На ней были указаны следующие реквизиты:
Михаил Кольвеник, улица Принсеса, 33, 2а
Я перевернул карточку. На оборотной стороне был напечатан символ, который мы видели на памятнике на кладбище и на заброшенной оранжерее. Черная бабочка с раскрытыми крыльями.
По дороге на улицу Принсеса я жутко проголодался и зашел в булочную напротив церкви Санта-Мария-Дель-Мар, чтобы купить себе пирожное. В воздухе витал аромат сладкого хлеба и эхо колоколов. Улица Принсеса была узкой и тенистой и пролегала через старинный квартал.
Я прошел мимо старинных особняков и зданий, которые казались древнее, чем сам город. На фасаде одного из домов я с трудом смог прочитать стершиеся цифры 33. Я прошел в вестибюль, который напоминал старинную монастырскую часовню. На стене с обшарпанной эмалью висели ржавые почтовые ящики. Я безуспешно искал на них имя Михаила Кольвеника, как вдруг услышал за спиной тяжелое дыханье.
Я настороженно повернулся и увидел морщинистое лицо старухи, сидевшей в каморке привратника у входа.
Мне показалось, что это восковая фигура, наряженная вдовой. Ее лицо приняло осознанное выражение. Глаза были белыми как мрамор. И без зрачков. Она была слепа.
— Кого вы ищете? — спросила привратница надтреснутым голосом.
— Михаила Кольвеника, сеньора.
Пустые белые глаза дважды моргнули. Старуха помотала головой.
— Мне дали этот адрес, — настаивал я. — Михаил Кольвеник, квартира 2.
Старуха снова помотала головой и снова села неподвижно.
В этот момент я уловил какое-то движение на столе каморки. По морщинистой руке старухи полз черный паук.
Белые глаза все так же смотрели в пустоту.
Я тихонько проскользнул к лестнице.
Никто не менял лампочку на этой лестнице уже лет тридцать. Ступеньки были скользкими и разбитыми.
Лестничные площадки были колодцами темноты и тишины. Призрачный свет струился через слуховое окно чердака. Там кругами летал запертый голубь. У второй квартиры была тяжелая дверь из обработанного дерева с металлической защелкой. Я дважды позвонил и услышал в глубине квартиры эхо звонка.
Прошло несколько минут. Я снова позвонил. Еще две минуты. Мне уже начинало казаться, что я попал в усыпальницу. Одно из сотен призрачных зданий, которых так много в старых районах Барселоны.
Вскоре решетка смотрового окна открылась и лучи света прорезали темноту. Я услышал из-за двери древний голос — он не разговаривал несколько недель, а то и месяцев.