— Посидите пять минут, — бросил Власов и вышел из машины.
Полина осталась одна. Она сначала подумала, что Власову нужно куда-нибудь зайти, но он остановился около дерева, достал из кармана сигареты и зажигалку, жадно прикурил. Заметив, что Полина наблюдает за ним, нервно сощурился, отвернулся и привалился плечом к стволу.
Полина выбралась из автомобиля и подошла к Власову.
— Ну что вам? — раздраженно бросил тот.
— Зачем вы мерзнете? Курите в машине.
— Дымом вас травить? — усмехнулся Власов. — Не приучен.
Он отвернулся и выпустил дым в сторону.
— Илья…
— Да?
— Что мне делать?
— Не знаю! — отрезал он. — Это не мне решать, а вам.
Сигарета в его тонких длинных пальцах чуть заметно заплясала.
— У вас руки дрожат…
— Да что вы говорите? — рявкнул Власов. — Послушайте, неужели так трудно посидеть в машине? Я попросил у вас пять минут! Это что, так много?
Полина вернулась в теплый салон Мерседеса. Власов все так же стоял, ссутулившись, торопливо докуривал. Наконец, он выбросил окурок и тоже вернулся в машину.
— Я нагрубил вам. Извините, — проговорил он, садясь.
— Ну что вы, Илья. Я сама нарвалась. А вот это постоянное «простите», «извините», «пожалуйста», «будьте любезны»… Это у вас семейное?
— Ну, в общем да, — усмехнулся Власов. — Хотя мне до Валерки далеко. Он бы не бросил окурок на газон, отправился бы урну искать.
— Да, Валерий Петрович… не очень обычный человек.
Власов тяжело вздохнул:
— Я и не сомневался, что вы это поймете.
Автомобиль тронулся с места.
Полина приготовилась к угрюмому взаимному молчанию. Однако, Власова почему-то потянуло вдруг на разговор.
— В возрасте, когда мальчишки пускаются во все тяжкие, Валерке просто было не до этого, — продолжил он. — В тринадцать, вместо того, чтобы покуривать помаленьку и забористо материться, он водил меня в садик, забирал оттуда, кормил, стирал мне одежду, давал тумака за разные проделки. В шестнадцать, когда все нормальные парни уже стильно сморкаются пальцем и пускают портвешок по кругу, он все еще был занят. Проверял мои каракули, ходил на родительские собрания, извинялся за стекла, которые я разбивал, водил меня в спортивную секцию. И при этом еще умудрился блестяще закончить школу и поступить в институт…
— Подождите, Илья, а ваши родители?…
— Валера не рассказывал? — уточнил Илья. — Его отец умер очень молодым. Больное сердце. Та же самая болезнь, которая теперь мучает Валерку. Его мама вышла замуж второй раз за моего отца. Она умерла, когда меня рожала. Точнее, ее убил пьяный дежурный по отделению. Вколол чуть ли не тройную дозу стимулятора. Говорят, меня тоже едва откачали. Мы жили втроем, с моим отцом. Он очень любил нас обоих, но дома бывал мало, на жизнь зарабатывал. Валера был мне вместо матери, все время со мной возился. Поэтому он у нас такой хороший. А когда мне стукнуло двенадцать, и я стал сам примериваться к портвешку, Валера женился, занялся семьей и ослабил свою воспитательную хватку. Некому стало меня пасти. И теперь я, увы, далек от совершенства.