Я говорю непонятно почему:
— Могу пригласить не на глоток коньяка, а на бокал шампанского.
— С удовольствием! Тогда провожаю я, тем более с такой драгоценной ношей. Нужна охрана, эскорт!
Мне нравится ее дружественность.
Мы берем такси и едем, каждый думая о своем.
В ванной я успеваю убрать Литин халат, забытый ею или оставленный нарочно. В ту же секунду раздается звонок. Я не беру трубку. Вика садится в кресло, переплетая ногу за ногу, чуть вытянув их.
Я рассматриваю Вику, ее колени, ноги, щиколотки скорее машинально. Она ничего не спрашивает и не делает никаких движений. Мы выпиваем по бокалу холодного шампанского. Почти замороженного. Неловкое молчание в четырех стенах. От неопределенности ситуации. Сигналы точного времени: десять. Она откусывает кусочек шоколада.
— Еще?
Она не понимает, и взгляд блуждающе останавливается в моих глазах.
— Шампанского?
— Три глотка. — Она выпивает, когда я наливаю, и говорит: — Мне, наверное, пора…
Она ждет моей реакции, поэтому я никак не реагирую. Я не люблю быть предсказуемым.
— Я провожу тебя, Вика.
— Я сама, здесь рядом. У тебя есть мой домашний телефон? Впрочем, откуда. — Вдруг она улыбается. — А какой у тебя номер? Я могу знать?
Мы обмениваемся номерами.
— Ты также поднимешь трубку, когда я буду звонить?
Я смущенно улыбаюсь. Мы прощаемся у лифта, и я благодарю ее еще раз.
— За что? — спрашивает она и уплывает. Потом поворачивается. — В любое время, когда бы ты ни позвонил, — задумчиво говорит она, — я всегда буду свободна — для тебя.
Ее плечи сжимаются в удивлении. Как будто обладательница их не знает сама, что она говорит.
Я медленно склоняю голову. Вика одаривает меня прощальной улыбкой.
Телефон звонит опять, я опять не беру трубку.
В понедельник я завожу Адаму бутылку коньяка. Он на венерическом небе от счастья. Не верит, что это настоящий французский. Он его в жизни всего один раз видел и пробовал. Я предлагаю, чтобы он проверил его подлинность на приборном стеклышке.
Ему нравится двусмысленность моего «тонкого» юмора.
— Это же стоит безумных денег, где ты взял?
Вопрос денег — болезненный вопрос моего поколения (поколения семидесятых).
Он говорит, что за такой бесценный подарок должен провести мне второй курс лечения. От чего я вежливо отказываюсь. Я ценю его тонкий юмор. Прощаюсь, желательно «на всю жизнь», и выхожу из диспансера на свежий воздух.
Вечером, когда я готовлюсь к зачету, раздается звонок.
— Я достала билеты на международный кинофестиваль!
— Какое событие!
— Алеша, пожалуйста, я так хочу с тобой пойти на заграничное кино.
— Когда?