— Давайте говорить конкретно, — сказал один из мужчин одной из женщин. — Вот у тебя сколько было партнеров?
— У меня?
— Ну.
— В смысле, за прошлый год?
— За прошлый год или за всю жизнь, как хочешь.
— Ну-у, чтобы отвечать на такие вопросы, мне, как минимум, надо выпить еще!
Заказали еще выпить, и разговор перешел на игру в откровенность, хотя Дженнифер — эти люди знали ее как Дженнифер, в последнее время это было ее основное имя, — так вот, Дженнифер казалось, что откровенностью тут и не пахнет.
А потом настал ее черед.
— Ну, Джен? А у тебя сколько?
Увидится ли она еще с этими людьми? Вряд ли. Тогда какая разница, что она ответит?
И она ответила:
— Смотря как считать. Что считается, а что нет?
— В каком смысле? Минеты не считаются, что ли?
— Ну да, Билл Клинтон так и говорил, помните?
— Не, по-моему, минеты считаются!
— А когда руками — считается?
— Не, это точно не считается, — сказал один из мужчин, и с этим, похоже, были согласны все. — Хотя руками тоже неплохо, — добавил он.
— Ну, так как считать-то будем? Когда мужчина входит внутрь или как?
— Я думаю, — сказал один из мужиков, — что это вопрос субъективный. Если женщина считает, что было, значит, было. Ну так, Джен? Сколько ты насчитала?
— А если ты отрубилась и знаешь, что что-то было, но ничего не помнишь, это как?
— То же самое. Если ты считаешь, что было, значит, было…
Разговор пошел своим чередом, но она уже отвлеклась, обдумывая, вспоминая, прикидывая. Сколько мужчин, собравшись за столом или у костра, могли бы рассказать о ней друг другу, делясь впечатлениями? Вот, думала она, вот настоящий критерий, а не то, какая часть ее тела соприкасалась с его телом. Кто может рассказать? Кто может считаться свидетелем?
И, когда разговор затих, она сказала:
— Пятеро.
— Пятеро? Так мало? Всего пятеро?
— Да, пятеро.
С Дугом Праттером она договорилась встретиться в полдень, и вестибюле отеля неподалеку от его офиса. Она пришла пораньше и села так, чтобы наблюдать за входом. Он сам пришел на пять минут раньше, она видела, как он остановился, снял очки и принялся протирать стекла платочком из нагрудного кармана. Потом снова надел их и принялся осматриваться.
Она встала, он заметил ее, она увидела, как он улыбнулся. Улыбка у него всегда была обворожительная, оптимистичная, полная уверенности в себе. Тогда, много лет назад, эта улыбка была одной из вещей, которые нравились ей в нем больше всего.
Она подошла к нему. Вчера на ней был темно-серый брючный костюм; сегодня она надела пиджак с юбкой. Это по-прежнему смотрелось по-деловому, но куда более женственно. Более доступно.