Оказывается, жизнь богаче любой мужской фантазии! Лазурный берег, холодные купания, замечательные вина и обеды на свежем воздухе сделали свое черное дело. Прошел без малого год. Ситуация изменилась, и теперь у князя Урусова должен родиться наследник, кровный сын Путиловского! Черт побери! И сделать ничего нельзя, поскольку Анна заявила открытым текстом, что такое положение вещей ее устраивает.
А вдруг родится девочка? «А что это изменит?» — спросил себя будущий отец, залезая под одеяло. Девочка… маленькая… хорошенькая… Тут он поймал себя на мысли, что к будущей девочке он относится совсем по-иному, нежели к мальчику: мальчик вызывал чувство отторжения, а девочка, наоборот, только теплые эмоции…
Размышляя над природой такого феномена, Путиловский незаметно уснул. И не слышал, как по коридору Лейда Карловна осторожно пронесла Макса к себе в спальню, чтобы наконец впервые в жизни разделить ложе с настоящим мужчиной, пусть даже и котом. Какая, в сущности, между ними разница?
* * *
Полуподвальное окошко было освещено — за занавесками шла жизнь. Дворник на всякий случай пару раз попытался подсмотреть, что там делают: а вдруг замышляют нехорошее супротив порядка? Но ничего не увидел, потому что ткань занавески была плотной и щелочек не было. А форточка тоже была плотно прикрыта.
Между тем, если бы взгляд дворника обладал свойствами недавно открытых немецким физиком Рентгеном х-лучей проникать повсюду, он увидел бы много любопытного и нехорошего. Как раз именно в эти тихие ночные часы обитатель подвала, тихий слесарь Павел Шмидт, известный в социал-революционных кругах под фамилией Крафт, насвистывая в пышные усы мелодию старинной русской песни «Во саду ли, в огороде», тщательно и любовно готовился высверлить ручной дрелью отверстие в сердечнике пули, предназначенной для приверженцев господствующего монархического строя.
Несколько дней назад с нарочным из бельгийского городка Льежа ему привезли пару пистолетов новейшей системы Джона Мозеса Браунинга. Крафт любовался орудием убийства, какового ему еще не доводилось видеть. Пистолет поражал в самое сердце своей новизной и необычностью: легкий и плоский, с автоматической перезарядкой за счет использования силы отдачи свободного затвора при неподвижном стволе!
Достаточно было передернуть затвор, чтобы патрон мягко скользнул из магазина, спрятанного в рукоятке, в отверстие ствола. И все готово к бою! Сбоку имелся автоматический предохранитель, запрещающий стрельбу. Крафт вообще любил все новое и автоматическое.
Патроны к пистолету лежали аккуратной кучкой рядом и терпеливо ждали своей очереди. Вот за эту терпеливость Крафт и любил огнестрельное оружие всепоглощающей страстью вечного мальчика. Вороненые стволы, никелированные затворы, накладки рукояток из палисандрового дерева, ажурные обоймы, тупые рыльца револьверных патронов и изящные очертания остроконечных патронов ружейных наполняли его душу восторгом и успокоением.