— Вам кто-то машет! С дамой. Кто она?
В ответ Путиловский промолчал, ибо это был князь Сергей Урусов с супругою. На сей раз отвертеться не было никакой возможности, и, извинившись перед Мириам, Путиловский поплелся меж столиков через всю ресторанную залу. В центре на него налетел лейтенант Фуриозо:
— Послушайте, Пьеро! Как вам понравился Амурчик? Сто чертей и одна ведьма, если из нее не вырастет настоящая прима! У меня ведь нюх на таланты. Карсавина! Знаете, кто она по происхождению? Не угадаете! Спорим на шампанское!
— Самоедка?
— Проиграли! Гречанка. С вас бутылка!
Со времени выигрыша в казино финансовые проблемы Путиловского были решены на несколько лет вперед. Заплатив самые насущные нравственные долги (за учебу племянника в Германии), он сменил обстановку в кабинете, подписался на телефон (это стоило 250 рублей в год) и теперь позволял себе делать маленькие подарки людям, которых если и не любил (а любил он мало кого), то уважал или смотрел на них с приязнью. Поэтому Путиловский подозвал официанта и с легким сердцем отдал проигрыш.
Видно было, что выигранная бутылка шампанского помогла лейтенанту Фуриозо заметно укрепить в обществе свое пошатнувшееся положение, потому что вслед за тем от стола с молодыми балетоманами послышались одобрительный свист и крики: «Браво, Пьеро! Бис! Фора!» Всякая неожиданная выпивка в молодости чрезвычайно радует.
Благодаря этому происшествию удалось немного отдалить момент свидания с четой Урусовых, но полностью избежать этого события не получилось. Анна с чуть презрительным выражением лица следила за маневрами своего возлюбленного, кружащего между столиками, приветствующего и приветствуемого, пока тот не уткнулся в Урусовых.
— Вот и я, — скромно сказал Путиловский и потупил глаза.
— Наконец-то, — язвительно уронила Анна. — Серж, смотри, кто к нам пришел!
Урусов в это время в лицах показывал соседям наиболее героические эпизоды англо-бурской войны. Играя за буров, он приподымался на цыпочках и говорил басом, а изображая англичан, пригибался и гундосил с оксфордским выговором, что усиливало комический эффект, но только для тех слушателей, кто обучался хорошим манерам и языку в Великобритании. К счастью для рассказчика, таковых было большинство, поэтому дружный смех служил Урусову заслуженной наградой. Оранжевая республика выигрывала за явным преимуществом.
— Пьеро! Дорогой мой! — Урусов раскинул такие объятия, что с лихвой хватило бы на нескольких буров среднего размера, — Как я рад тебя видеть!
Пришлось в эти объятия окунуться и поцеловаться трижды, по-африкански горячо. Урусов выглядел молодцом и цветом лица напоминал загорелую ветчину. Как его не съели оголодавшие черные аборигены, одному Богу известно.