— О-о-о… Господи, ну за что мне это наказание! — застонал Веня, воздевая руки к небу. — Маша, милая, прости меня, ради Бога…
— Маша бы тебя обязательно простила, если бы узнала, что ты выступал на одной сценической площадке с самой Кристиной Быстровой, — сказала Кристина и, взяв за плечи выбранный для костюма Ромео малиновый камзол, подошла к Вене с таким видом, будто в руках у нее была сеть для ловли птиц.
— Да она у меня и артистов-то не знает, кроме Никулина, Вицина и Моргунова.
— Ничего, скоро узнает. Вот пройду пробы у Кончаловского… — Кристина в очередной раз укусила себя за губу, после чего, возбужденно сопя, принялась прилаживать на курчавую Венину голову небольшой берет с пышным пером.
— Нет, это невозможно… Я не буду… Я не хочу… — бормотал Веня, напяливая прямо поверх брюк узкие штаны типа белых лосин, сверху на которые еще полагалось надевать пышные короткие штанишки с бантами — под цвет камзола.
— Не бойся — прорвемся! — утешала его Кристина. — Зато ты увидишь, как хорошо у меня получается роль Джульетты. Жалко, что, когда снимался фильм, меня еще не было на свете. Если бы за экранизацию взялись сейчас, я бы уж точно не осталась без работы… — Кристина бросила взгляд на часы. — Все! Примерка окончена. Нам пора бежать и устанавливать декорации…
Народу на открытой площадке собралось неожиданно много. Видимо, заведующая культурной частью сделала Кристине хорошую рекламу. А может быть, погода помогла — всем вдруг захотелось посидеть в теплый вечерок на скамеечках и послушать старого доброго Шекспира.
После пятнадцатиминутного ожидания потертый занавес из бордового бархата наконец раскрылся — и взорам зрителей предстала до боли знакомая картина: белые пластмассовые решетки, увитые искусственными цветами — такими здесь была отделана чуть ли не половина шашлычных и кафе. А люди искушенные вообще могли бы узнать в этом «интерьере» убранство небезызвестного фотосалона — с той разницей, что теперь вместо столика с креслами перед решетками было установлено нечто накрытое красной ковровой дорожкой, какие стелют в коридорах учреждений. Зрителям не полагалось знать, что именно на этот импровизированный холмик Веня будет класть раскрытую книгу с подсказкой.
Кроме решетки, сцена была декорирована живым деревом — вернее, теперь уже полуживым, потому что еще вчера Монтана по заданию Кристины выкорчевал его где-то на диком пляже. Дерево воткнули в ведро с землей, а ведро Кристине пришлось задрапировать зеленым шифоновым платьем-туникой. Это был еще один акт вандализма по отношению к взятой напрокат шикарной одежде Марго.