Пламя вверх и пламя вниз,
На соседа обратись…
На местном диалекте звучало так и вообще складно.
Естественно, евреи пребывали в полной безопасности, поскольку в каждом их штетеле имелись дракометры — устройства раннего предупреждения, которые только они и способны были изобрести. Царю следовало прислушаться, когда я советовал ему собрать еврейских ученых всех вместе и заставить на него работать. Вдали от родных и друзей. С тем, чтобы помогли нам избавиться от остальных своих соплеменников. Да только кто ж меня слушал?
В итоге они сидели глубоко в своих норах и в ус не дули, попивая шнапс с чаем из стеклянных чашек со стеклянными ручками… по мне — довольно странное сочетание, но я-то ведь не еврей. У меня в родне до седьмого колена ни одного еврея. Если бы я не мог это доказать, думаете, взяли бы меня на государеву службу?
Лишенные таким образом своей естественной пищи, драконы в очередной раз взялись за провинции и стали жечь их огнем. В этот раз мы лишились действительно очень хорошего оперного театра, выстроенного в прошлом веке и сплошь раззолоченного, а также отличного спа-салона, оснащенного по последнему слову сантехники, и целой улицы домов времен Екатерины Великой. Не считая прислуги, находившейся внутри. Слава богу, стояло лето — все хозяева разъехались по дачам и, скажем так, пропустили веселье. Дым, правда, много дней висел в воздухе, а уж воняло!..
Все это я изложил его царственной милости — естественно, весьма тактично и осторожно. Незаменимых у нас, как известно, нет. Как выяснилось много позже, в число незаменимых не входят даже цари, так что уж говорить обо мне! Вот я и заботился о том, чтобы голова подольше оставалась у меня на плечах. Пусть уж лучше новая жена выпьет из меня все соки.
Итак, я низко поклонился и сказал:
— Не припоминаете ли, ваше величество, что я говорил вам касаемо еврейских ученых?
Царь погладил бороду, покачал головой, пробормотал что-то, обращаясь к безумному колдуну, который приплясывал подле царицы, — и удалился обдумывать очередной погром. Я-то знал, что это мероприятие будет столь же бесполезно, как и предыдущее. Однако царь попыток не оставлял.
Как мне это все надоело!
Я не забыл упомянуть, что еврейский вопрос у царя Николая на повестке дня был постоянно?
Вот что роднило меня с безумным колдуном: мы были оба весьма невысокого мнения об умственных достоинствах нашего самодержца. Которыми, собственно, диктовались его пожелания и предпочтения. Естественно, это не мешало нам обоим жить и кормиться при его дворе, при каждом удобном случае подыскивая себе новых жен, прелестных и молодых. Как наших собственных, так и чужих. Но были между нами и различия. Очень, очень глубокие.