— Куда?
Она помолчала, баюкая свою куклу Марси.
— Перекреститесь и обещайте хорошо относиться к Дулси.
— Проклятье, куда же он пошел?
Лицо Дулси помрачнело.
— Вы опять плохо относитесь к Дулси.
Джек прикусил губу.
— Извиняюсь.
— Поцелуйте Дулси. Вы никогда, никогда не целовали меня.
Он взял ее свободную руку и медленно поднес к своим губам. Она улыбнулась.
— До чего приятно, — промурлыкала она.
— Так говори же, куда он пошел?
Она снова стала покачивать свою куклу.
— Он пошел на каретный двор и больше оттуда не выходил. Подозреваю, что он все еще там. Я слышала, как хозяйка приказала ему спрятаться в багажном отсеке большой кареты.
Глаза Джека расширились. Потом он вскочил на ноги.
— Спасибо, Дулси, — шепнул он. — Я этого не забуду. Если хочешь, можешь занять домик Мозеса и жить там отдельно.
Ее лицо просияло.
— О, масса, спасибо! Очень благодарна! И, может быть, вы как-нибудь вечерком зайдете к Дулси?
— Вполне вероятно. А теперь бегом к хозяйке, попроси ее спуститься вниз. И ни слова о том, что ты рассказала мне.
— Ну, конечно, масса. Я не раскрою и рта.
Она торопливо вышла из столовой, а Джек прошел в комнатку дворецкого и оттуда на кухню. За деревянным столом сидел Броувард, раб-подросток, которого Джек определил в новые конюхи, и пил с Чарльзом кофе.
— Броувард, иди позови мистера Дункана, — приказал Джек. — Живо. Скажи ему, чтобы он прихватил своих ребят и оружие.
— Да, масса.
Броувард вскочил с места и помчался выполнять приказание, а Джек возвратился в столовую. Он допил свою чашку кофе, потом прошел в центральный зал. По лестнице спускалась Лиза, за ней шла Дулси. На Лизе была белая шляпка «а ля императрица Евгения» с большим пером, которое загибалось вниз и нависало над одной стороной ее лица. На свое дорожное платье она накинула бархатный плащ на горностаевой подкладке, фасон которого был разработан Люсьеном Делормом. Джек стоял у подножия лестницы, смотрел на нее и убеждал себя в том, что он видит это восхитительное создание совершенно в новом и возмутительном свете.
— Ты просила денег на покупки, — встретил он ее словами. — Сколько именно тебе надо?
— Ну, думаю, пары сотен долларов будет довольно. Золотом.
— Двести долларов? Теперь я вижу, что моя очаровательная жена охвачена страстью к покупкам, но мне все равно представляется, что это слишком большая сумма.
— Ну, я хотела купить кое-что особенно приятное для Клемми и Билли. И не забыть обо всех их детях. Ну, и, естественно, — она подарила ему обворожительную улыбку, когда сошла с последней ступеньки, — позаботиться о тебе.