– Вопросов меньше будет, Джон, понимаешь? – сказал он, глядя на меня и протягивая Муру два паспорта.
Джон «понял», и мы мухой понеслись обратно в славный Лас-Вегас, надоевший мне до зубовного скрежета.
На Стрипе, главной улице города, мы подрулили к одной из многочисленных часовен, и, даже не выходя из машины, через маленькое окошко, непостижимым образом я обрела в течение двух минут статус замужней женщины, а Мур – женатого мужчины.
– Всего на два дня, – бормотнул Мур, выруливая на забитый машинами хайвей и включая мигалку, – мне будет так спокойнее.
– А подписка о невыезде?
– Так Лиза остается в Неваде. В Носсу летит Бетси Мур, – ответил «муж», и я оказалась повержена на обе лопатки…
– Отлично, – констатировал Мур, разглядывая розоватую бумажку – наше свидетельство о браке и передавая его мне с кучей брошюрок. – Теперь можно лететь, все документы в порядке.
События решительно вырывались из-под моего контроля.
Через два часа мы уже летели во Флориду, а откуда, заправив крошечный самолетик, взяли курс на Носсу, где, как надеялся Мур, мы найдем письма последнего русского императора.
* * *
По дороге в Носсу я мрачно молчала, рассматривая раскинувшийся под самолетом океан. Зачем согласилась на эту авантюру? Сначала дала себя втянуть в глупое расследование отравленной бабушки, потом вышла замуж за внука-полицейского… Дура!
Я уговаривала себя не волноваться: только для дела, только на бумаге, только на два-три дня стала официальной женой абсолютно чужого мне человека, и конечно же безусловно мы расторгнем брак сразу же по возвращении в Лас-Вегас, кто бы сомневался! Но, честно признаться, уговоры помогали мало и раздражение на себя и на весь свет заливало здравые рассуждения.
Носса встретила нас отличной погодой.
Особняк Маркони располагался рядом с домом бывшего английского губернатора, можно сказать – дверь в дверь. Не знаю, сколько престарелый внук мафиози заплатил властям за то, чтобы дом не экспроприировали островитяне после народной революции, но, должно быть, немало.
– Я бывал здесь ребенком, – объявил Мур и подтолкнул меня к запертым высоким воротам, – до того, как местные жители выгнали «гадких белых поработителей» и провозгласили на отдельно взятом острове свободу и независимость.
По словам Мура, когда Носса входила в состав британской империи, хотя и называлась колонией, на острове царил строгий порядок. Королевский губернатор правил железной рукой.
После революции же начались проблемы и беспорядки. Оно и понятно, воевать не работать. Как только бывшие белые хозяева перестали терзать несчастных местных жителей непосильной работой по благоустройству острова, тот пришел в упадок. Сады не чистились, улицы не мылись, мусор не вывозился, дома не подкрашивались, банки и магазины перестали слаженно и четко работать, госпиталь закрыли. Появились наркотики, банды, а безопасность с благоустроенностью канули в Лету.