— Я желал бы иметь большую железную булаву, и чтоб мне такое право дали — свободно убивать любую муху, где только я ее увижу, и чтобы мне за это ничего не было.
Очень удивился Стрибог, потому что никак не мог додуматься, зачем Ивасю всё это понадобилось. И спросил Ивася:
— Зачем тебе это?
Ивась ответил не задумываясь:
— Перво-наперво, убил бы я этой булавой муху на лбу у Сафата — за то, что он не хотел меня сюда впустить; или, к примеру, вот если бы у меня кто корову захватил на потраве, так я бы на нем сразу же муху шлепнул.
Так говорил Ивась и даже весь раскраснелся от радости.
Стрибог сразу же выпроводил его.
VII
Вошел Сафат, злющий, и заговорил сердито:
— Пять лет у меня с братом тяжба из-за хаты, а я больше судиться не хочу. Свою половину я дарю старшему богу, Перуну, но только пускай он ее забирает сейчас же. Пусть ударит в нее громом, пускай моя половина хаты в пепел обратится, а вместе с ней — и половина брата. Хочу, чтобы мое желание исполнилось сейчас же!
— А ты что так дерзко со мной разговариваешь? — сдвинул брови Стрибог.
— Я не знаю, дерзко или не дерзко, но знаю одно, что это должно исполниться сейчас же, раз я приношу в дар свою половину хаты самому старшему божку. У меня своя голова на плечах, и я хорошо знаю, что кому и куда идет.
— Опомнись, Сафат! — оборвал Стрибог. — С кем ты так говоришь? Я божок. Я сделаю лишь то, что захочу.
— Эва! Немножко оно не так! — закричал Сафат, — Коль вы уж сюда пришли, то незадаром! Вы получаете свое жалованье. Сейчас задаром никто ничего не раздает. Вам велено больше нам дать, чем вы всем даете. Я не такой дурак, как другие. Мне должно быть отдано то, что я хочу… Нет, так я уж знаю, куда обратиться!
Стрибог нахмурился так, что даже потемнело в хате, а Сафат, насколько был сначала храбр, настолько сразу же перетрусил и скис.
— Простите меня, глупого, милостивый боженька! Я больше не буду, — заговорил он елейно и стал пятиться из хаты.
VIII
Стрибог уже отчаялся, что не сможет выполнить приказа Перуна и не удастся ему поладить со смеречивчанами.
«Попробую поговорить с войтом», — подумал он и подозвал войта.
— Послушай-ка, войт, я считаю тебя самым разумным человеком.
— Что правда то правда, да народ больно глуп, — ответил тот.
— Вот и хочу я тебя спросить, что я должен сделать для вашего села, для всех смеречивчан?
— Хорошо, — согласился войт. — Я буду решать за все село.
Успокоился Стрибог и подумал: «Наконец-то договорюсь до дела!»
— Я скажу милостивейшему боженьке, — продолжал войт, — чего нашему селу надо, только бы мои слова выслушали.