Когда я выходил из участка, вновь позвонил Тейлор Смит.
— Энди, у нас появилась новая информация. Марсела Кондэ жива.
У меня будто гора с плеч свалилась.
— Но ты ведь сказал, что она была отравлена!
— Это была не она.
— Как такое могло произойти?
— Сами теряемся в догадках. Девушка, которую приняли за Кондэ наши коллеги, очень на неё похожа. Но на опознании была её мать. И она сообщила, что это не Марсела.
— А что, опознание было проведено после вскрытия? — недоумевал я.
В трубке повисло молчание. Я слышал дыхание, но со мной, казалось, никто более не собирался со мной общаться.
— Алло! Алло, Тейлор, ты объяснишь мне?
— Нет, он уже ничего не скажет, — раздался в динамике грубый голос.
Затем послышался выстрел, потом стоны. Их прервали короткие гудки.
Я, кажется, стал свидетелем убийства агента ФБР. Хотя Тейлор мне не нравился, он был неплохо осведомлён о деле, которое я вёл по заданию Бюро. Кому он мешал? И что на самом деле это за история с Марселой?
Мне пришлось вернуться в участок и сообщить о случившемся Биллу. После я попросил его связаться с моим шефом, а сам поехал в особняк Аманды Хук. Я более не мог разгуливать по Остину, а должен быть рядом с Эвой и матерью Бивня. Посмотрим, с чем он явится сегодня.
Аманда и Эва были рады, что я выполнил обещание и вернулся к обеду. Я старался тщательно скрыть захлёстывающие меня эмоции, но обе дамы заметили, что мне не по себе.
— Что с тобой, Энди? — поинтересовалась мисс Хук.
— У вас здесь климат непривычный, Аманда.
— Ты, кажется, весь вспотел, — вмешалась Эва, — я знаю, как это исправить. Аманда, у вас есть ромашка и шалфей?
— Не уверена, надо проверить, милая. Если нет, мы отправим Кларка в магазин.
— Нет, нужно купить это в аптеке.
Аманда кивнула и позвонила в колокольчик. Через минуту, шаркая по паркету, появился Кларк. Получив распоряжение, он удалился.
— Ваш сын не звонил?
— Нет. Он никогда меня не предупреждает, когда будет дома.
— Вы с ним такие разные, Аманда.
— О да, он весь в отца: неусидчивый, авантюрный, жаждущий постоянного обновления. За это я когда-то влюбилась в Кита, поэтому всегда буду любить Алана.
— Несмотря ни на что? — спросил я, удивив и её и Эву.
— Разумеется, Энди, он же мой сын.
Меня пристыдили. Я ведь никогда не знал, не чувствовал материнской любви. Мама Лурдес, бесспорно, души во мне не чаяла, баловала меня, но на Пабло она всегда смотрела по-другому. Они с отцом заботились обо мне, радовались моим успехам, ругали за огрехи, воспитывали наравне со своим родным сыном, но у нас не было связи, которая устанавливается между биологическими родственниками. И сейчас я не мог понять, как такая милая женщина, как Аманда Хук, может столь благоговейно говорить о Бивне. Я помню, на что способен этот человек, какой он двуличный. Какой он трус. Но, несмотря на это, он же заботится об Эве и готов помочь мне.