— О, мой дорогой Том, — сказала она. — Когда твой дедушка приехал на Юг, чтобы познакомиться со мной, он привез мне много подарков, среди которых были очень ценные вещи, красивая ткань, кубки с гравировками… Но еще он привез с собой щенка своей любимой собаки, самого лучшего из выводка. Всегда найдется такой, который лучше остальных, превосходит своих братьев во всем. Лучший из всех. — Она поцеловала его в лоб. — Пусть тебя благословит Господь, дитя мое.
Она отпустила его, и они пошли назад к дому в тишине, снова, как и раньше, держась за руки.
Ребекка чувствовала себя глубоко несчастной. Ужасная сцена, которая ждала их по приезде, была испытанием сама по себе. Однако то, что последовало далее, было еще хуже. Бабушка, которую она так боялась, оказалась не такой уж грозной, потому что просто игнорировала ее, продолжая заниматься своими делами, но мать Нэда превратила жизнь Ребекки в настоящий ад. Она преследовала ее повсюду, критикуя каждый ее шаг. Вскоре Сесилия поняла, что Ребекка не умеет ни читать, ни писать, ни считать, отчего пришла в ужас и дала понять невестке всю ее никчемность.
— Как ты могла претендовать на то, чтобы стать хозяйкой такого большого дома?! Как же ты будешь следить за всеми счетами, если не умеешь даже складывать цифры? Как ты можешь отдавать приказы по дому, если не умеешь писать? Слуги имеют большее образование, чем ты! Как же они могут уважать тебя и выполнять твои распоряжения?
Бесполезно было бы объяснять Сесилии, что Ребекка вовсе не ждала такого: она просто влюбилась в ее сына и вышла за него замуж, потому что была беременна. Она хотела сбежать из ненавистного отцовского дома. Сесилия и слушать не хотела ее робкие сбивчивые объяснения. Иногда Ребекке казалось, что она наказана за свой грех, иногда она даже жалела, что не осталась дома, уж лучше было спать в жалком чулане, бегать по поручениям отца и мачехи, выслушивая бесконечные проклятия. Здесь было гораздо больше дел, а значит, и гораздо больше возможностей ошибиться. Язвительные, ранящие в самое сердце замечания Сесилии были даже хуже, чем оплеухи мачехи или побои отца. Боль от них быстро забывалась, а вот унижение, которое она испытывала в Морланд-Плэйсе, оставляло след — Ребекка становилась еще застенчивее, а оттого еще более неуклюжей.
Если бы Нэд поддержал ее, Ребекке было бы легче выносить такое обращение, но он большую часть времени отсутствовал. Нэд сказал, что ему придется работать дополнительно, чтобы искупить свою вину перед родителями. Каждое утро он уезжал по каким-то делам, а возвращался иногда только к ужину. Вечерами после ужина он занимался интересными играми, которые нравились ему, но были не под силу ей. Она не умела играть в шахматы. Ребекка знала какие-то карточные игры, но они были незнакомы ее мужу. Она умела петь, но не знала песен, которые было принято исполнять в их доме. Музыкальными инструментами она не владела вовсе.