– Кайли? – Его глаза такие синие.
Я бросаю взгляд влево на дорогу.
– Что там за ерунда? – театрально указывая, задыхаюсь я. Он оборачивается посмотреть, куда я показываю. Я проговариваю благодарственную молитву, что не увижу его лица, когда убью его.
– Туманно, – говорит он. – Ничего не видно.
В качестве ответа я поднимаю молоток. Я хватаюсь за него обеими руками и целюсь в темные волосы.
И в тот момент, когда я собираюсь ударить его, я слышу голос, голос, который знаю слишком хорошо. Голос, который никогда не терял своего мягкого акцента, унаследованного от родителей-ирландцев, несмотря на то, сколько тел она занимала.
– Стой! Сера, остановись! – вопит этот голос.
Я замираю.
Она бежит с холма, рыжие волосы развеваются за ней.
Я роняю молоток.
Это Шарлотта, в том теле, в котором я видела ее в последний раз.
И если Шарлотта здесь, то кто, черт возьми, Мэдисон?
Шарлотта скользит вниз по холму. Сквозь туман я замечаю еще одну фигуру – Себастьян, его дреды собраны в низкий хвост. Он бежит вслед за девушкой.
Я бросаю взгляд на лицо Ноя – он абсолютно запутался.
– Кайли? – спрашивает он, но я лишь качаю головой. Не знаю, с чего начать объяснять.
– Шарлотта! Себастьян! Замрите. Не делайте больше ни шага. – Знакомый женский голос доносится из-за них, с вершины дороги. – У меня оружие, и я использую его.
Шарлотта и Себастьян останавливаются на полпути, медленно поднимая руки и оборачиваясь посмотреть, кто это. Но я уже знаю. Я должна была понять, когда она сказала мне, что Ной это Кир. Я должна была спросить о том, что знает только Шарлотта. Но мне было так больно, чтобы ясно размышлять.
Она спускается медленно, словно у нее в руках все время мира, останавливаясь, чтобы открыть серебряный клатч и засунуть туда руку. И вытащить оттуда небольшой пистолет. Его металлическое сияние сочетается с ее серебряным платьем.
Она направляет его на Шарлотту и Себастьяна, которые стоят на середине спуска с холма. Мы с Ноем стоим у подножия. Мы вчетвером окружены стеной погрузочного дока. Единственный выход – подняться по деревянным ступеням к тротуару, через дверь, в которую я пришла сюда.
– Мэдисон? – В голосе Ноя появляется первые нотки страха. – Это оружие?
Она смеется, поворачивая туловище и вытянутую руку к Ною, направляя на его пистолет.
– Во-первых, меня зовут не Мэдисон.
О Боже. Моя кровь застывает, тело покрывается холодным потом.
– О чем ты говоришь? – спрашивает Ной. – Пожалуйста, опусти оружие, и мы сможем поговорить.
– Да ни за что, – говорит она. Я все еще думаю о ней как «она», хотя знаю, кто это на самом деле. Я просчитываю расстояние между нами и лестницей. Футов двадцать, наверное. Она стоит на расстояние примерно вдвое больше от вершины холма. Мы