Грифитс закрыл саквояж. Такси доставило его в порт. Оператор вытащил пару купюр, протянул таксисту.
— Сдачи не надо.
Таксист сжимал сирийские фунты в руке и не верил своему счастью. Сегодня ему удалось заработать за день больше, чем он заработал за прошлый месяц. Он догнал пассажира. Джон уже был готов взойти на борт арендованной яхты.
— Возьмите мою визитку. Мобильная связь плохо работает. Зато по стационарному телефону вы всегда можете сказать моей жене, что вам нужно такси… — затараторил водитель.
— Спасибо. Я постараюсь еще не раз воспользоваться вашими услугами, — по-европейски корректно отреагировал на предложение Джон и направился к яхт-клубу, где по военным временам виднелось лишь с десяток судов.
Оператор дождался, пока такси отъедет, и лишь потом поднялся на борт яхты. Завел мотор, сбросил с тумбы швартовы. Плавсредство медленно заскользило по воде. Джон не расставался с саквояжем. Он одной рукой крутил штурвал, другой прижимал к боку драгоценную получку. Наконец ему удалось вывести яхту в открытое море. Джон выключил автопилот. Яхта пошла сама собой по заданному курсу. Если бы на пути встретился какой-нибудь объект, автоматика предостерегла бы об опасности.
Джон спустился в каюту. Плюхнулся на двуспальную кровать. Вновь открыл саквояж. Тугие пачки банкнот никуда не исчезли. Они теперь были собственностью Джона.
— Милые, — погладил он их рукой. — Кэтрин, конечно, неплохая девчонка, но то, что мы делали с ней вместе, не имеет отношения к этому проекту. Тут только мой интерес, прости, милая.
Джон осмотрелся, куда на яхте можно припрятать заработанное. Его взгляд остановился на шкафчике с газовым баллоном.
— Вот уж куда не догадается заглянуть даже прожженная феминистка, так это в отсек с газовым баллоном. Все женщины, как, кстати, и животные, боятся огня.
Грифитс вытащил из саквояжа деньги, завернул их в полотенце и сунул за газовый баллон. После чего вышел на палубу и взял курс к плавучему госпиталю.
Сабах Диб крутил руль. Микроавтобус с красным полумесяцем на всех бортах, капоте, задней дверце и даже на крыше неторопливо катил по проселочной каменистой дороге. Красный полумесяц, принятый в мусульманских странах, как знак, обозначающий медицинскую принадлежность транспорта, являлся оберегом от всяких бед. В воюющей Сирии неприкосновенностью пользовались лишь два вида машин. «Скорая помощь», что само собой разумеется, и такси. Легковые машины желтого цвета и с фонарем на крыше спокойно преодолевали все блокпосты, линии противостояния. Таксистов тоже не трогали, понимая, что, во-первых, человек просто зарабатывает деньги, во-вторых, должен же существовать в стране более-менее безопасный способ передвижения.