— А вы, значит, всё ягоды собираете? — спросил Артём, как бы поддерживая разговор — ему было ужасно вкусно и говорить не хотелось.
— А я всё ягоды, — согласился Василий Петрович. — А вы?..
Артём дал понять, что сейчас дожуёт и ответит, а сам подумал: «Сейчас я скажу милому Василию Петровичу, что начальник лагеря Эйхманис назначил меня старшим в поиске кладов — да-да-да, кладов! — на соловецких островах, после того, как мы с ним два дня пили самогон, — да-да-да, с ним пили самогон! — а сегодня я приехал сюда и на третьем этаже Информационно-следственного отдела во время допроса изнасиловал сотрудницу лагеря… или она меня изнасиловала. Да-да-да, разделись почти донага, на мне остались так понравившиеся вам болотные сапоги и спущенные галифе, а на ней — рубашка с закатанными рукавами, и мы неожиданно вступили в плотскую, чёрт, связь. Скажу — и Василий Петрович решит, что я сошёл с ума. И будет прав… Забыл сказать, что Галина — любовница Эйхманиса, Василий Петрович».
Прокрутив этот монолог в голове, Артём почувствовал натуральное головокружение и болезненную тошноту.
«Это ни в какие ворота…» — сказал он себе, чувствуя, как на лбу и висках разом появился бисерный пот.
Так как Артём всё не отвечал, а лишь делал странные знаки глазами — мол, ем, всё ещё ем, и сейчас всё ещё жую, а теперь глотаю, — Василий Петрович решил ответить за него сам:
— Мне казалось, вы попали… как они это называют? в спартакиаду?.. но я прохожу последние дни мимо спортивной площадки — вас там не видно.
— Да, — очень твёрдо ответил Артём, но больше ничего не сказал.
И к ягодам не прикасался, держа кулёк в руке. Рука была мокрой.
— Ну, хорошо, — кивнул тактичный Василий Петрович. — Потом расскажете. Я что зашёл: раз уж вы здесь — пойдёмте на наши соловецкие Афины? Мы сегодня собираемся. Мезерницкий, опять же, про вас спрашивал. И владычка Иоанн интересовался.
— А когда? — встрепенулся Артём.
— А вот сейчас, — сказал Василий Петрович, поднимаясь. — Вы, как я вижу, не очень заняты. Там, не поверите, будет некоторое количество пьянящих напитков. У вас есть какие-то закуски?
— У меня? — Артём полез под свою лежанку, так и не выпуская из рук кулёк с ягодами.
— Дайте я подержу, — предложил Василий Петрович.
Не глядя, Артём протянул ягоды. Следом — обнаруженные в ящике консервы.
— О, мясо-гороховые… — с интересом сказал Василий Петрович. — И ещё одни. Где вы их набрали?
— …Не помню, — ответил Артём снизу.
— Хорошо живёте, — сказал Василий Петрович.
— Хорошо, — эхом отозвался Артём.
* * *
— А что, другой обуви у вас нет? — спросил Василий Петрович, когда Артём обувался. — Там, знаете ли, не очень сыро.