В избе лежит Костя, читает газету. Я сажусь возле, угощаю его папиросой, разговариваем. Он ни разу не спросил меня, зачем я к ним пришел и живу уже несколько дней, и это очень хорошо.
Вошла его жена Анна, рассказала, как недавно провезли связанным станового пристава из соседнего села.
Через некоторое время с младшей дочуркой вошла Арина. Посидела, послушала нас, затем, подозвав дочь, что‑то тихо зашептала ей. Напоследок строго наказала:
— Беспременно чтоб пришла…
И скоро сама вышла на улицу. Я оглянулся на окно. От мазанки, навстречу матери, шла Лена. Мать остановила ее и торопливо что‑то начала говорить ей. Лена тревожно, как мне показалось, посмотрела на мать и неохотно направилась в избу напротив. Там жил ее дядя, Федин отец. Не отрываясь, я провожал ее глазами вплоть до дверей. Остановившись, она обернулась, постояла, поправила волосы и скрылась в сенях.
Арина вошла. Опять посидела, послушала, начала что‑то прибирать в избе, сама то и дело поглядывая на нас. Временами она тяжело вздыхала и порывалась сказать или спросить что‑то, но Костя, не обращая на нее внимания, рассказывал мне и Анне о второй операции уха.
Когда Костя на момент замолчал, мать, усевшись за стол, вздохнула и произнесла:
— Костя…
Она произнесла это таким голосом, каким начинают говорить только о самых важных делах: немного тревожно и решительно. Костя молча и внимательно посмотрел на свою мать.
— Вот… Петя… он не так пришел, — и остановилась.
Догадавшись, о чем будет этот совсем неожиданный для меня разговор, я замер.
— Ельку сватает! — словно собравшись с духом, коротко сказала мать и умолкла.
Холод прошел по моей спине. Я не знал, куда глаза девать. Не думал, что сегодня это будет.
— Что же? — тихо спросил Костя.
— Как что? Посоветоваться. Такое дело… Как знать!
— Чего знать!
— Она тебе сестра. Ты вроде старшой теперь в доме. Отдавать аль нет?
— Чего же не отдать? — ответил он весело.
— Вот тебе раз, — удивилась Арина, — так уж и «отдать». Чай, спросить бы, что за человек.
— С головой, глазами, руками–ногами.
— Будет тебе, Костя. Вот дурной.
— Сама его видишь. И знаешь — больше, чем я. Вот он, тут.
— Знамо, отдать, — вступилась и Анна.
— Ты погоди, — строго оборвала ее свекровь.
Сноха что‑то буркнула ей в ответ, нагнулась к Косте и зашептала ему горячо, торопливо. Костя серьезно обратился ко мне.
— С ней говорил?
Пересохшими губами я едва вымолвил:
— Да.
— Согласна?
— Да.
— Вот и свадьба! — воскликнул Костя. — Правда, далековато ваше село, но мы с тобой еще дальше были.
Громко, нарочно торжественно, он возгласил: