Загрохотал ключ. Загрохотал так, что, казалось, эхо раздалось по всему городу. Прогремел тяжелый засов, и вот открывается дверь в боковине ворот. Первым вхожу я, козырнув привратнику, за мной через железную высокую рейку шагают остальные. Когда все вошли, я вполголоса скомандовал построиться. Выстроились. Дальше что? Сзади нас закрыли дверь. Мы взаперти. С четырех сторон стены, в середине тюрьма. Начальник тюрьмы разбудил караульного. Тот спросонья виновато улыбался.
— Воинский прислал усиленный караул, — сказал ему начальник тюрьмы. — Смените часовых.
— Слушаюсь, — ответил караульный.
— Троих оставьте здесь, — сказал мне начальник тюрьмы, — остальных внутрь.
— Слушаюсь, — ответил и я, оставляя во дворе тюрьмы Филю, Павла, Романа. Сменившиеся часовые зашли в будку для караула.
Оставив еще трех в нижнем этаже, мы пошли на второй. Мраком, сыростью и застоявшимся запахом плесени обдало нас. Невольно подумалось: сколько же в ней, в проклятой тюрьме, построенной по указу Николая Первого, перебывало народу? Всматриваюсь в длинные узкие коридоры. Горят керосиновые лампы.
— Здесь тоже троих, — говорит начальник тюрьмы, — остальные на третий.
Часовые вместе со своим караульным сошли вниз. Через некоторое время, когда начальник тюрьмы объяснил обязанности нашим, мы с ним пошли обратно. Он, огромный, тучный, спускается, стуча деревянной ногой. А мне снова жутко. Где, в каких камерах сидят наши? И скоро ли уйдут часовые, которых мы сменили? Правда, их всего шесть человек, но они вооружены. Скорее бы уходили, черт их возьми!
Когда вышли во двор, вздох облегчения невольно вырвался у меня: шесть солдат стоят лицом к воротам. Караульный начальник идет ко мне:
— Примите ключи!
Дверь открыта, они выходят. Я торопливо закрываю за ними, но в темноте никак не могу задвинуть засов.
Подходит начальник тюрьмы и сам запирает.
— Вы еще не бывали караульным в тюрьме? — добродушно спрашивает он.
— Не доводилось, гражданин начальник.
— Да, дела–а, — вздохнул он.
— Где прикажете находиться мне? — спросил я.
— Пойдемте в контору, — предложил он.
Филя кашлянул рядом. Я тоже кашлянул, поняв его.
— Пойдемте! — говорю. — Сейчас, только закурю, — и полез в карман.
Скрипя деревянной ногой, начальник тюрьмы зашагал к конторе, а я тем временем вполголоса шепнул Филе:
— Как только скроемся в сени, — бегом!
Около конуры лежал огромный пес. Узнав хозяина, он ласково заурчал. На цепи он или спущен? А начальник тюрьмы уже стоит в дверях, дожидаясь меня. Быстро подхожу, он пропускает меня и хочет запереть дверь. Вот этого я и не предвидел. Роняю папиросу с огнем, нагибаюсь и никак не могу схватить. Уже топот наших, лай собаки. Вот ребята возле двери. Я быстро открываю ее. Начальник тюрьмы удивленно отступает.