Подавая мне повод лошади, Филипп, тяжело дыша от волнения, говорит:
— Видно, это не Мача, это что‑то больше…
— Война гражданская, — говорю ему.
— Но мы их отучим, Петр.
— Мы разобьем их, друг мой Филя.
Подошел сторож, начал проситься ехать с нами.
— Мое село там рядом.
— Сколько до Абикаевки? — спрашиваю его.
— Сорок верст.
— Садись в сани, держи пулемет, — говорит ему Филипп.
— Верно, старик. Ты указал нам пулемет, ты и вези его на врагов бедняцкой власти.
И мы мчимся. Сверху все сыплет и сыплет крупа.
В лицо бьет ветер. Лошади несут наметом. Они плавают и ныряют в белом море снега.
И встречь этой пурге русские, мордва и татары — единой грудью:
Сме–ело, товарищи, в но–огу–у…
Мелькают поля, леса, деревни.
Дует ветер.
1940–1947 гг.