Хоуден понимал, что бесполезно увещевать. Но все-таки пытался. Через какое-то время он спросил:
— По крайней мере ответьте мне вот на что: как Канада защищалась бы в случае атаки с помощью управляемых ракет?
Несбитсон чопорно начал:
— Вначале мы развернули бы наши обычные силы…
— Не трудитесь, — сказал Хоуден. И мрачно добавил: — Могу лишь удивляться, что, будучи министром обороны, вы не возродили кавалерию.
Джеймс Хоуден решил утром вызвать по одному остальных министров-диссидентов и поговорить с каждым. Он был уверен, что некоторых из них сумеет переубедить. Но будут и другие — и в кабинете министров, и в парламенте, и в других местах, — которые думают как Эдриен Несбитсон, которые будут следовать ему, лелея несбыточные мечты… пока последний вдох радиоактивной пыли…
Но ведь он всегда — с самого начала — ожидал, что предстоит борьба. Это будет упорная борьба, но если он подобьет Несбитсона высказать свои взгляды, продемонстрировав их своеобразный абсурд…
Просто не повезло, что это и катастрофа по линии иммиграции так совпали.
Двадцать минут прошло. Гул моторов стал изменяться, и они начали терять высоту. Внизу было море огней, а впереди — отблеск в небе от освещенного, мерцающего города Монреаля.
Эдриен Несбитсон взял стакан с виски, который поставил на столик при появлении Хоудена. Часть виски выплеснулась, но он выпил оставшееся.
— П.М., — сказал он, — лично мне чертовски жаль, что между нами такой раскол.
Хоуден, которому теперь это уже было безразлично, кивнул.
— Вы, конечно, понимаете, что я никак не смогу рекомендовать вас в генерал-губернаторы.
Старик покраснел.
— Мне кажется, я совершенно ясно дал понять…
— Да, — резко откликнулся Хоуден, — вы многое прояснили. И, выбросив Несбитсона из головы, он стал думать о том, что надо сделать в ближайшее время.