— Должен признаться, что солгал вам. Выбора у вас нет, — сказал бармен. — Я не позволю вам идти домой одной. Для женщины небезопасно идти по этому пляжу после заката.
Она быстро посмотрела в сторону пляжа, услышала какие-то мужские голоса. Неужели они принадлежат тому толстяку и его друзьям?
— Спасибо, — сказала Кэсси.
Она молча пошла за ним к доку, с любопытством рассматривая яхты. Вскоре они остановились у самого роскошного судна.
— Вот она.
Мужчина забрался на борт и протянул ей руку. Кэсси запрыгнула и осмотрелась.
— Ух ты! — это все, что она смогла сказать.
Ее поразил не только размер судна. Яхта выглядела абсолютно новой. Все блестело — пол, поручни, двери. Это была такая яхта, где в любой момент мог появиться дворецкий во фраке. Яхта, которая продается и покупается вместе с командой.
— Неужели кто-то владеет такой красотой?
Бармен кивнул.
— Вы в команде?
— Когда необходимо, — уклончиво ответил он.
— Могу поспорить — эта работа приносит удовольствие.
Он усмехнулся.
— Да уж большее, чем сидение в офисе.
— А где все?
— Только один член команды живет на борту, но он уехал к матери в Огайо.
— А владелец не живет на яхте, как я поняла.
— Нет, — сказал бармен. Его лицо еще раз озарилось улыбкой.
— Не возражаете, если я осмотрюсь?
— Я проведу вас и все покажу.
Каюты выглядели так, как если бы они сошли со страниц «Архитектурного дайджеста», каждая следующая роскошней предыдущей. Перед дверью в спальню Кэсси остановилась. Девушка подошла к портьерам и пощупала материал.
— Жаккардовый шелк, — тихо сказала она, не осознавая, что произнесла это вслух.
— Что?
— Материал, сотканный вручную, — объяснила Кэсси. — Очень дорогой.
— Откуда вы это знаете?
Она покраснела, вспомнив дни за ткацким станком.
— Я фотографировала его, — солгала она и провела ладонью по гладкому, тяжелому шелку. — Прекрасная текстура.
— Вы действительно серьезный фотограф.
Она покачала головой.
— Уже нет.
— Уже нет?
— Я изучала искусство в колледже.
— И?
— Но жизнь внесла свои коррективы. Заболела моя бабушка. А когда она умерла… все изменилось.
— Сочувствую вам…
— Не надо, — сказала Кэсси. — Я довольна своей жизнью и дорогой, которую выбрала. Так что ни о чем не жалею. — Она повернулась к незнакомцу и улыбнулась. — Я не верю в сочувствие, а вы?
— В сочувствие? — Он покачал головой и усмехнулся. — По крайней мере не сегодня.
Не сегодня? Она размышляла над сказанным, пока шла за ним по камбузу обратно на палубу.
— Ну вот и все, — сказал бармен, поворачиваясь к ней лицом.
— Здесь нет бассейна? И огромного бального зала тоже нет?
— Боюсь, что так. Вы спешите?