— А если пусто? Или наоборот — без меня убийство раскроется. Сколько мне там работать?
— По обстоятельствам. Как уходить, придумаем. Главное, есть генеральская крыша, хоть и не очень надежная. Да, вот еще, — Коля снова полез в сумку и достал фото, — это кроссовки. След от таких же оставлен на трассе. Запомни, вдруг на ком увидишь. Редкая модель, я узнавал.
— Хорошо.
— И форму ушей. А то как пугало.
Все это время Светочка находилась в кителе, который как раз и собиралась ушивать.
— Сам ты путало!
На мужские ботинки, стоявшие в прихожей, напарник-прикрыватель не обратил никакого внимания.
* * *
«Ать-два, левой, ать-два, правой…»
«Смотрите, смотрите, люди добрые! Светка из отдела спецразработок форму ментовскую напялила! Не идет ей ни фига! Чучело! На огород, наверно, собралась!»
Ей казалось, что примерно так думают прохожие, которые оборачивались вслед. В основном прохожие мужского пола. Такое ощущение, что она в бикини, а не в кителе. Может, ушила плохо? Или «гражданские» туфли слишком резко бросаются в глаза?
Не сказать что Светочка чувствовала себя не в своей тарелке. За пять лет службы в оперативно-поисковом управлении и год в ОСБ привыкла к перевоплощениям и к жизни под чужими документами. Но и спокойным ее состояние не назвать. Прав Царев — серьезные комбинации надо готовить долго, скрупулёзно. А здесь все на ходу. Самодеятельность какая-то художественная. Соответственно и вероятность прокола возрастает многократно. Это только Шарапову хорошо — сыграл «Мурку» на пианино, и братва поверила. Серьезная братва ему б такое дознание устроила — почище полиграфа. Сидевшего от не сидевшего уж как-нибудь они бы отличили безо всякого пианино.
Никаких гарантий, что сейчас первый же постовой или участковый, встретив ее, не скажет: «Здравия желаю, Светлана Юрьевна. С проверочкой к нам?» Она, конечно, нигде официально не светилась, но во дворе «собственной безопасности» ее могли видеть запросто.
Она уже жалела, что, поддавшись минутной слабости, вписалась в эту авантюру. Кольку можно было бы обрабатывать и безо всяких операций. Были еще заманухи в запасниках. А теперь отступать поздно. Нет, нельзя мешать служебное с личным, права Ольга.
С такой жизнеутверждающей мыслью без четверти три дня по Юрьевску она подошла к порогу отдела полиции, где ей предстояло служить в ближайшее время. И новое место службы встретило ее радостным криком:
— Девушка! Я ждал вас всю жизнь! Спасите от беспредела!
Не очень трезвый гражданин оппозиционной наружности, вывалившись из дверей, упал на асфальт и обнял немытыми руками ее ноги, небритой щекой прижавшись к новым колготкам.