Ударившись плечом о камень, Ратлидж крякнул от боли, но тут же обо всем забыл: на него обрушился Кормак, и оба покатились дальше. Они рычали, ругались. Ратлидж почувствовал на губах соленый привкус крови; и под ребрами он ощутил теплое и мокрое – что-то острое вошло под кожу. Кормаку тоже доставалось, но он не обращал на боль никакого внимания.
Ратлидж столкнулся с хитрым, сильным, жестоким противником. Он жалел, что под рукой у него нет штыка, ружейного приклада, любого оружия. Кормак не глядя наносил ему удары. Ратлидж скрипел зубами; один глаз у него заплыл, а левый локоть онемел… Вдруг они докатились до конца длинного склона и по инерции упали в ледяную воду.
Ратлидж крепко держал Кормака и почувствовал, как тот обмяк.
Ратлидж вскочил и дернул противника за собой.
– Ты не умрешь… я… не позволю тебе умереть! – кричал он, хватая ртом воздух, но Кормак не ответил, даже когда лицо его показалось из воды. – Черт побери… я еще посмотрю… как тебя повесят!
На лбу Кормака, в том месте, где он ударился под водой о камень, чернело пятно; оттуда хлестала кровь.
Ратлидж с трудом брел против ветра, сражаясь с волнами. Казалось, все стихии объединились против него. Ветер швырял ему в лицо песок и мелкие камешки.
Он стиснул зубы, чувствуя, как немеет тело в холодной воде. Его тащило назад течение, он спотыкался и ударялся о камни, с трудом волоча за собой Кормака.
Хэмиш кричал на него, но он не обращал на крики внимания. Главное – держать голову Кормака над водой, даже когда он захлебывался сам. Он наглотался соленой воды, волны захлестывали его с головой, он задыхался, отплевывался. Силы начали изменять ему. Откуда-то из клубящейся тьмы послышался голос Хэмиша, который звал его по имени и запрещал ему умирать.
«Не сейчас… еще не время… клянусь, я не дам тебе уйти так легко!»
А может, он слышал собственный голос? Может, он обращался к Кормаку?
Тяжело дыша, кашляя, он снова выплыл на поверхность и вытянул за собой Кормака. Ему показалось, что тот стал легче. Может быть, вода привела его в чувство? Но Кормак не делал попыток вырваться или плыть самостоятельно.
Все мышцы напряглись до предела и больше, но Ратлидж крепко держал Кормака за ворот рубашки, а второй рукой ощупывал камни, а ноги отталкивались от скользких камней на дне, сопротивлялись течению и упорно несли их к берегу. Онемевшая рука вдруг отказывалась действовать, и тогда они оба падали, их окатывало ледяной водой, а затем тащило в открытое море. И все же Ратлидж не сдавался; он удерживал их обоих над водой только силой своей воли. Вода была повсюду, казалось, ей не будет конца. Он вгрызался в песок каблуками, качался, ударялся. Вся спина у него была в кровоподтеках и ссадинах. И все же он держался.