– А вы не думаете, что сама Оливия была способна на такое зло?
Смедли посмотрел на него в упор:
– Должно быть, у вас в Лондоне жизнь намного труднее и ужаснее, чем кажется нам, провинциалам, раз вы задаете мне такой вопрос! Но я не отвечу вам прямо. Я попрошу вас прочитать ее стихи, а уж потом выносить вердикт.
Он встал, сняв плед со своих широких плеч.
– По-моему, теперь я смогу уснуть, – продолжал он, – и очень удивлюсь, если и вы не заснете. А с книгами повремените до утра. Поверьте мне, вы обрадуетесь, если последуете моему совету.
Ратлидж принял его совет вместе с книгами, вернулся в гостиницу, лег в постель и почти сразу же заснул. Перед тем как погрузиться в блаженное забытье, он ощутил первые признаки завтрашней головной боли…
Наутро голова действительно разболелась, правда, Ратлидж так и не понял из-за чего – из-за сидра или недосыпа. Ему как будто помог завтрак и несколько чашек крепчайшего черного кофе. Он сообразил, что сегодня воскресенье и почти все жители Боркума направляются в церковь или отдыхают.
Вдруг Ратлиджу стали безразличны и убийство, и стихи, и даже дело, из-за которого его сюда направили.
Он послал через посыльного записку Рейчел Ашфорд. Хотя он понятия не имел, где она остановилась, решил, что в деревне работает система оповещения куда более действенная, чем связь во время войны. Мальчишка тут же сказал, что знает, где ее найти, и, сунув в карман монету, которую дал ему Ратлидж, опрометью бросился из гостиницы.
Через десять минут он вернулся с ответом и сунул в карман третью монету за утро. Две он получил от джентльмена из Лондона и одну – от дамы.
Ратлидж вскрыл конверт и прочел несколько строчек, написанных внизу его собственной, кое-как нацарапанной просьбы:
«С радостью пойду с вами под парусом. Присоединюсь к вам через двадцать минут. Спросите хозяина гостиницы, можно ли нам взять его лодку. Я знаю, где ее держат».
Поэтому он отправился на поиски хозяина и получил разрешение выйти с миссис Ашфорд на «Веселой красотке». В последний раз Ратлидж ходил под парусом еще до войны, но он имел некоторый опыт и считал – как выяснилось, справедливо, – что у Рейчел опыта еще больше.
Она пришла в туфлях на низком каблуке и брюках, похожих на мужские, туго перетянутых широким поясом. Когда он посмотрел на нее, глаза ее улыбались, но она так и не сказала, надела ли она одежду Питера или позаимствовала у кого-то еще. Они вместе спустились к морю, где стояло несколько яхт и парусных лодок. Ратлидж нес корзинку со съестным – подарок «Трех колоколов», полученный после щедрой взятки кухарке. Рейчел заметила: